Прикладное Айкидо - Нинджитцу
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 Приручение страха (продолжение)
Глава 9. Слабость это недогадливость Страх перед агрессией. Как защитить себя и не только В.Л., пишет вам Павел, мне 22 года, мой рост 1 м 65 см. Меня 2 часа назад ограбили, тихо подбежали со спины, прыснули слезоточивым газом в глаза, отняли сноуборд и убежали. Слава Богу, что ничего не сломали. Я сразу написал заявление в милицию. У меня подавленное состояние. Не столько потому, что украли доску, сколько от ощущения какой‑то безысходности и страха, что опять может произойти что – то подобное. Я чувствую, что не могу защитить себя, не смогу защитить и свою девушку, если она у меня появится.. Ее смогу защитить и своих детей. Это значит, что я трус, что я никогда не стану мужиком. А если так, то я себе на хрен не нужен. Я так жить не смогу.. Павел, я уже многим доказывал, что физические кондиции человека и его мужество и способность к защите и самозащите практически не взаимосвязаны. Великий Брюс Ли был совсем маленьким и хрупким. Другой великий мастер карате, наш Шаповалов, с которым я лично знаком, ростом меньше тебя, на вид тщедушен, невзрачен… Знаю я и многих людей, слабых здоровьем и не имеющих никаких, шансов обрести физическую силу и тем не менее настолько сильных духом, что никакая агрессия не может их уязвить и сломить. Короче, Павел, дело совсем не в том, чтобы «стать мужиком», а в том, чтобы стать человеком. Как раз сейчас я пишу новую книгу о приручении, страха – до встреч на страницах! ГИД – Видно, парень этот считает себя трусом, потому что боится драться. Трусость и страх – одно и то же?.. ВЛ – Не одно. В слово «трус» вложен социально‑негативный посыл – это почти ругательство, оскорбление, во всяком случае, для половины человечества, имеющей хромосому «игрек». Обозначение чего‑то позорного, как прилюдное обмарывание собственными нечистотами… Ребенок изначально слаб. Полным‑полно людей вокруг, начиная с домашних, которые могут его подавить, пригрозить, наказать, заставить, подвергнуть насилию… Эта ситуация для многих мальчишек, которым общество предписывает быть мужественными, вырастает в пожизненную проблему трусости. Еще Александр Македонский понял, что трус не тот, кто боится, а тот, кем страх управляет, для кого он хозяин и господин. Трусость – не чувство и даже не поведение, а отношение, образ жизни и образ мыслей. Частый парадокс – боязнь трусости, трусость трусости: человек делает, потому что «слабо», совершает поступок, потому что боится его совершить. На свете уйма авантюристов, весь авантюризм которых – от страха… – По поводу страха перед дракой к вам многие обращаются? – Многие – и мальчишки, и юноши, и взрослые дядьки… Всегда себя вспоминаешь в том же положении: ты еще ребенок, еще по‑детски пуглив (не путать с трусостью!), а от тебя уже требуется и «умение постоять за себя», и сдержанность, и расчетливое благоразумие… Ты боишься, боишься! – а знаешь уже, вдолбили: бояться нельзя, жутко стыдно бояться! – и страх от этого только усиливается… – Страхи перед агрессией мужские и женские – есть между ними различия? – Есть, но не в сущности, а в проявлениях. Почти на все проявления страха у мужчины издавна наложен социальный запрет, табу – мужчине положено быть храбрым, смелым, отважным, бесстрашным, лихим, отчаянным, рисковать собой… А женщине можно и даже нужно бояться. От девчонок иногда требуется показывать страх, даже если его нет, это входит в игру кокетства. И интересно: чем больше страха притворного, тем меньше действительного, стоит взять на заметку… В снисхождении к женской боязливости есть биологическая справедливость: у многих животных самка охраняется, а самцы навлекают на себя опасность яркой раскраской, дерзким поведением… Самцы, достигающие высших степеней мужественной зрелости, как правило, ведут себя уверенно и воинственно, как боевые петухи. Страх не покидает их абсолютно и насовсем, но перестает быть ведущим мотивом, блокируется – хорошего быка или того же петуха не так‑то легко напугать даже явно превосходящей силой: яростный самец никакую силу превосходящей просто не признает, рвется в бой, даже получив тяжелые раны, на издыхании!.. Но такое поведение характерно только для альфа‑самцов – с наиболее выраженной мужественностью – или для самцов в гоне. Для человека эта гормональная психобиология тоже значима: у меня есть успешный опыт лечения юношеских невротических страхов небольшими дозами мужских половых гормонов, помог многим ребятам. Но сильнее все же действие социально‑психологических побудителей. И духовных… Как избили величайшего из боксёров Кирпич летит с крыши вниз. Другой сверху ему: – Эй, там, внизу, под тобой чья‑то голова! – Это ничего, главное, чтобы человек был хороший… ГИД – Говорят, существуют люди, как магнитом притягивающие к себе насилие и несчастные случаи. Кирпичи на голову летят постоянно… – Действительно, есть такое свойство человеческой натуры. Так называемая «виктимность». Виктим – значит, жертва. Виктимность бывает разная. Кого‑то с повышенной частотой грабят, других то и дело бьют, третьих – многократно насилуют, четвертые упрямо попадают в аварии, пятых без конца надувают, обманывают, «кидают», на шестых с упорством, достойным лучшего применения, падают сверху увесистые предметы… – Но что это такое? Причины?.. – Наполовину ясные, наполовину таинственные. Кусают, понятно, тех, кто подставляется. Девушке, чтобы привлекать насильников, достаточно быть сексуальной – а таковы по‑своему все девушки – и иметь черты детской беззащитности наряду с проявлениями врожденного кокетства, не говоря уж о вызывающей форме одежды… Хулиганы и мелкие грабители чаще нападают на тех, кто имеет внешние признаки «чайника», отодвинутого от реальности, ну и конечно, физической слабости, неловкости, беспомощности. А вот почему один человек спокойно ходит по улицам и на него ничего сверху не падает, а на другого все время валится что‑то, понять сложновато… – В своих работах вы много раз подчеркивали значение ожидания: чего ждешь, то и случается… – Поэтому‑то, если вы любите кого‑то или хотя бы только себя, стоит потратить усилия, чтобы научиться уверенно ожидать хорошее. Вера есть ожидание минус сомнение – ожидание абсолютно уверенное. А страх тоже вера, только с обратным знаком, вера в самое худшее. – И такое ожидание, вы уверенно говорите, должно сбыться?.. Всегда сбывается?.. – «Всегда», «должно» – не те термины. Мы говорим с вами сейчас о мире возможного – о вероятностном мире – о мире выбора. Вера дает сбыться тому, что сбыться может. Она превращает потенциал в реальность, возможность в действительность. – Владимир Львович, мы каждый день рискуем, садясь в машину, рискуем, переходя улицу, рискуем в делах, рискуем, входя в свой дом и выходя из него… Как бы вы сформулировали главное правило предупреждения опасных ситуаций? Я имею в виду – на психологическом уровне. – Главная заповедь психологии безопасности звучит внутренне противоречиво, но тем и истинно: ГОТОВЬСЯ К ХУДШЕМУ, ВЕРУЙ В ЛУЧШЕЕ. – Как это совместить в себе? Вчера выехал на работу на своей тачке, опаздывал, а дорога скользкая, гололед… Ехал как на иголках, терял терпение из‑за пробок, на пути видел две аварии, сам в одну чуть не попал, сразу понял, что это из‑за судорожного напряжения, из‑за готовности к худшему – дергаешься, а реакция от этого только хуже… Как тут было веровать в лучшее, можете ли подсказать? – А вот так, например, как мой друг Л., виртуоз московских дорог: перед трудным выездом осеняет себя крестным знамением, произносит: «Да свершится воля Твоя на земле яко на небеси, будь что будет», потом улыбается, включает зажигание, жмет на газ и едет с улыбкой и напевает или насвистывает… Смотрит в оба, реагирует быстро, легко, находчиво, болтает с пассажирами, когда они есть, а когда нет, включает любимую музыку. Попадая в пробки, либо спокойно ждет, расслабляется, если все равно ничего другого не остается, – либо лихими хитроумными маневрами выбирается на обходной путь. Напевать или насвистывать не перестает. – И ему везет, вашему другу? – Везет, точно могу сказать, чаще, чем не везет. – Если веришь, что повезет – повезет? – Не столь однозначно. Ближе к истине так: ВЕРЯ В ЛУЧШЕЕ, УВЕЛИЧИВАЕШЬ ЕГО ВЕРОЯТНОСТЬ. Мобилизуешь скрытые потенциалы реальности. Пардон, мы не знали, что вы чемпион – Как человек должен выглядеть, чтобы по одному его виду можно было понять – на него нападать не стоит? – Дело не во внешнем виде или каких‑нибудь прибамбасах, а в исходящем от человека поле – сигнализации не видимой, но ощутимой… Я проводил исследования в местах заключений и убеждался не раз, что уголовник‑пахан, как правило, не имеет особых физических отличий или преимуществ перед другими уголовниками. Может быть хилым, старым, больным, невзрачным, как какой‑нибудь Иваньков‑Япончик… Но из него исходит победительная уверенность, та самая внутренняя сила, которая подчиняет… – Короля, как известно, делает свита. – Да, но первичный импульс исходит от самого короля, сперва он должен представить публике достаточно убедительные знаки своих притязаний. И у зверей в стаях вожаком делается не тот, кто сильней всех физически, а кто сильнее психически, кто агрессивнее и упрямее, кто дерзает, кто круче. Стоит лишь на чуть‑чуть поколебаться в уверенности, как можно оказаться разжалованным из Альф. В зоопарке был случай: вожак‑павиан во время еды сломал передний зуб – один из аксессуаров его свирепого самцового статуса. Трое суток этот экземпляр сидел молча, не раскрывая рта, ничего не ел, а вся стая выжидательно сидела вокруг него. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы ветеринары совместно со служителями зоопарка не скрутили обезьяньего пахана и не догадались вставить протезный зуб. Как объяснил зоопсихолог, вожак боялся открыть рот, чтобы не потерять свой статус, заметив дефект, сородичи немедленно бы его «опустили»… В параллель вспомним историю со знаменитым боксером Мохаммедом Али. Он еще был вполне в силе, выглядел ого‑го, на ринге мог положить любого. И тем не менее трое безоружных бандитов, не таких уж здоровяков, не спортсменов, не знавших, что их «клиент» величайший боксер мира, благополучно скрутили его и ограбили, предварительно избив. – Почему на него напали? Может, он подсознательно и сам этого хотел? – Ничего не знаю об этом. Но знаю, что юный Кассиус Клей еще до начала своей головокружительной боксерской карьеры, сделавшей его Мохаммедом Али, страдал ярко выраженным комплексом неуверенности в себе, от которого, видимо, окончательно не избавился, несмотря на все свои сокрушительные победы. Свидетельством остаточного комплекса и была всем запомнившаяся навязчивая до карикатурности самореклама «величайшего всех времен». Нет, не был он величайшим, был просто одним из великих мастеров ринга, пластично‑мощным, почти неуязвимым, но только почти… А сразу же после того ограбления боксерская карьера гиганта пошла камнем на дно… Застолье вместо расстрела – Если к вам в безлюдном местечке подходят двое‑трое «попросить закурить» – можно ли переломить ситуацию и избежать худшего? – Можно, вариантов много (см. далее). Главное – быстрота диагноза ситуации – реакция должна быть опережающей. Трудность в том, что, с одной стороны, нужно быть настроенным бдительно, а с другой – положительно, верить в лучшее… – Ну вот я уже «продиагносцировал», что ко мне подходят с недобрыми намерениями… Отвечает Наташа, жена В.Л. Случай со мной… Подошли двое в незнакомом месте, – было темно… «Девушка, можно познакомиться?» – и уже тянут руки… Я быстро отвернулась и махнула рукой как бы «своим» из ближайшей подворотни: «Ребята, сюда! Тут поговорить хотят!..» Никого там, в подворотне, конечно, не было, но парни заозирались и отступили, пошли дальше… Еще: когда я поздно вечером возвращаюсь домой и вижу, что за мной кто‑то идет, я всегда машу рукой, как будто бы на меня кто‑то из окна смотрит… ВЛ – А я иногда, бывало, делал внезапно вид, будто за спинами стоящих передо мной образин что‑то происходит, широко раскрывал рот и глаза, будто я там вдруг что‑то неожиданное увидел… Образины непроизвольно озираются или хотя бы на миг тормозятся, это уж обязательно – вот и выигрыш времени и инициативы: либо ударить первым, либо рвануть. Любая неожиданная или парадоксальная реакция дает психологическое преимущество. Был, помню, случай со мной в начале восьмидесятых годов. На Кавказе, в курортном местечке, с двумя моими приятелями‑москвичами, работниками культурного фронта и отнюдь не бойцами, возвращаемся мы поздним вечером в свое съемное пристанище… На безлюдной улочке вдруг нас быстро нагоняет выросшая как из‑под земли группа здоровенных местных парней, человек восемь. Оглянувшись пару раз, мы успели понять, что намерения у них крайне серьезные. Мы, естественно, безоружны. Мои спутники, вижу, бледнеют и пытаются ускорить шаг… Я: «Тормозните, ребята, идите как можно медленнее… Бежать не надо. Придумаю что‑нибудь…» В голове закрутились смутные образы – легковая машина… дым сигареты… люди за столом, бутылка вина… Нас настигают… Успеваю шепнуть спутникам «останавливаемся», круто оборачиваюсь – и… Внезапно изображаю радостное изумление, раскрываю объятия, делаю широкий шаг навстречу очевидному вожаку – с громкой и беспрерывной речью: – Дорогой, неужели ты? Вот так встреча! Думал, уж не увидимся! Вот радость, ей‑богу! Ты узнаешь меня? Помнишь? Ну как не помнишь, ты же меня подвез! Ты меня выручил, вспоминай! У тебя ведь машина есть? Есть! Помнишь, я голосовал на дороге, ты остановился, мы долго ехали, ты меня и сигаретой угостил, и дорогу объяснил, а денег не взял… – Не помню… Когда? Где? – На перевале, вон там, четыре года тому назад… Не, погоди, уже шесть лет прошло, даты спутать могу, но тебя‑то я точно помню, такое не забывается… А вот имя ты мне сказать не успел… …Или постеснялся… Меня Володя зовут, ну, теперь вспомнил?.. Вот это встреча!.. Теперь моя очередь угощать. Пошли с нами, бери ребят, у нас есть вино… Изрекая все это с нарастающей радушной уверенностью, неотрывно глядя ему в глаза, вижу – срабатывает внушение, вожак уже начинает верить, что я либо говорю правду, либо искренне убежден, хотя, может быть, обознался… Вот он вроде бы меня вспоминает… Опять сомневается, недоверчиво хмурит брови, мрачнеет – и его усатые молодцы на него смотрят как боевые псы в ожидании «фас»… Но все уже почти сделано – он уже в психологической ситуации диалога, его агрессивность снята, сознание перенаправлено, он получил совершенно иной пакет мотиваций, иную роль, сам того не заметив, – вижу, ему хочется уже соответствовать предложенному образу благородного, великодушного, покровительственного мужчины… И вот я уже прошу его вместе со всей компанией проводить нас домой, потому что мы, кстати же, и слегка заплутались… Он строго и величественно соглашается… Все! Сценарий нападения сорван. Сценарий наш. Всю дорогу я безудержно болтал о чем‑то, пытался шутить, расспрашивал… Это была, как вы догадались, группка местных националистов. Когда мы вместе пили вино у нас дома, они признались, что еще немного, и расстреляли бы нас как оккупантов, но раз уж так вышло – не могут нарушить законы гостеприимства… Показали пистолеты… Потом запели свои кавказские песни… Неплохо, скажу я вам, посидели!.. Прелюдия или приглашение на избиение Психологические защиты от нападений Из письма ВЛ – ГИДу …Вы спрашиваете, как же совместить внутреннюю свободу с внешней необходимостью? Подонок оскорбляет женщину, издевается над ребенком, нападает на вас – какой выбор тут, какая свобода?.. Вы правы: в подобных положениях никакие предписания не работают, каждый управляется только своим инстинктом и совестью. Не подскажешь, когда расслабляться и глубоко дышать, когда напрягаться и бить по морде, а когда бежать без оглядки – и мне довольно того, что я знаю свои личные правила и по возможности выполняю их… Сам‑то я, было время, перед лицом таких надобностей то и дело оказывался растерянным и беспомощным: стоишь, что‑то соображаешь, мямлишь, а в это время уже оскорбили, избили, ограбили… Или наоборот – кто‑то вякнул, что‑то звякнуло, а ты, не успев ничего сообразить, уже ввязался в драку, наломал дров – словом, был крепок, что называется, задним умом. Постепенно, однако, «задний ум» удалось, худо‑бедно, перевести в «передний» – я изучил вопрос о битье, могу уверить вас, досконально. Темой моего исследования стало: как человека бьют? Как?.. Очень просто: подходят и бьют. Вас много били? Меня не очень, но мне было достаточно, и поэтому я долгое время старательно избегал людей, которые бьют. Избегание, однако, не давало творческого удовлетворения главным образом потому, что вышеупомянутые персоны обычно появляются в ситуациях, когда их не избежишь. Подстраховавшись боксом и чуть‑чуть карате, я пошел навстречу битью. Конечно, не с целью быть битым (этого, повторяю, было достаточно) и не для того, чтобы бить самому (тоже насытился), а исключительно ради исследования психологии бития. Ради этой цели я не только не избегал людей, которые бьют, но искал их, как охотник дичь, и вступал с дичью в исследовательское взаимодействие. Я пробовал разные варианты, я изучал ситуации, в которых бьют человека, изучал тех, кто бьет. Какие при этом были побочные эффекты, научного интереса не представляет. Главное – оказалось, что человека никогда не бьют просто так, а всегда с некоторой подготовкой. Есть термин «предварительная игра», «прелюдия» – из области любви, помните?.. Вот как раз то самое. К человеку подходят и просят: «Дай закурить», – а если при этом хотят снять часы, то сперва интересуются, сколько времени. Его могут спросить, какая погода нынче в Антарктиде и как он относится к президенту Абабуа, могут заметить, что он напрасно надел очки, все равно темно; могут и просто нечаянно толкнуть, потом нарочно толкнуть, а потом бить. Сначала всегда создается психологический сценарий битья, и этот сценарий разыгрывается, осуществляется – а потом бьют. Избиваемого сперва обязательно вводят в роль избиваемого, а потом бьют. И себя непременно, обязательно вводят в роль бьющего, а потом бьют. «Волк и ягненок» – вотвот, без сценария и без роли никак нельзя, без прелюдии бить не полагается, просто так бить неудобно, просто так бьют только психи, которых за это бьют. Вопросы же и всевозможные замечания представляют собой разные способы вызова на роль: человеку дают приглашение на избиение, на которое он должен как‑то ответить… Серия «Дай закурить» Вариант Отказной Простой – Дай закурить. – Не дам. – Не дашь?! Ах ты… (Бьют.) Вариант Отказной Нажимной – Дай закурить. – У меня нет. – Врешь. Покажь карман. – Не подумаю. – Не подумаешь?! (Бьют.) Вариант Соглашательский – Дай закурить. – Пожалуйста. – Ты чего рваную даешь, ты… – Вот целая. – Сырая, давай посуше. – Пожалуйста. – Да это же… Тьфу… это же блевотина. Это… а не сигарета. – Да что вы, какая же блевотина? – Такая же, как и ты!.. (Бьют.) Вариант Мини – Дай закурить. – Сейчас (жертва лезет в карман, в это время бьют). Вариант Полюбовный – Дай закурить. – А ведь вы меня хотите побить. – Какой догадливый, а? Сговорчивый! (Бьют.) Вы поняли?.. Просто так не бьют, нет, просто так только убивают, а приглашение на битие требует творческого соучастия избиваемого. Человека сперва включают в поле ожидания, а потом бьют. Поведение задается границами этого поля: извинением ли, робким протестом или попыткой оттянуть время избиваемый сам ведет дело к тому, что его бьют. Человеку сперва внушают, что он должен быть бит, а потом бьют. И вот в этом вся соль бития – в процессе внушения, ожидания и обратной связи. Как сорвать сценарий агрессора Вариант Врачебный – Эй, стой. Дай закурить. (Останавливаетесь сразу.) – Не курю. – Покажь карман. – Что у вас с ухом? (Носом, глазом и т. п.) – Чего? – Вот‑вот. (Указывая на ухо, которое без зеркала не увидишь.) – Чего? – Что такое рак, знаешь? – Ну. – Операцию придется делать. (Продолжая вглядываться в ухо; одновременно готовя удар.) – Ты что, врач? – Вот именно. Курить вредно. От курева рак. Далее по ситуации, но сценарий практически сорван. На тренинг‑группах играем в такую игру. «Бить иль не бить, вот в чем вопрос…» Игровой партнер, Господин‑Под‑Вопросом подходит к вам все с тем же «дай закурить», но цель подхода известна лишь ему самому. (Скажем, «бить» – в кармане черная карточка, «не бить» – белая.) Задача ваша – угадать намерения Господина‑Под‑Вопросом и соответственно себя повести. Вариант Оперативный – Дай закурить. Ничего не отвечать – сразу остановиться. Твердо глядеть в глаза. Боковым зрением следить за движениями. Внутренне приготовить блокировку удара. Пауза одна‑две секунды, затем решительно: – Документы. – Какие еще документы?.. – Ваши документы (не повышая голоса, готовясь применить силовой прием). Инициатива уже ваша. При ответе типа «А ты покажь свои», вам показывать нечего, кроме быстроты реакции, и заменить документ может аперкот или удар карате; далее по ситуации. Вариант Сумасшедший – Дай закурить. – Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог… Как пройти на Семеновскую? (Поза пружинной готовности.) – Закурить дай, говорю… – Чижик‑пыжик, где ты был? На Фонтанке водку пил… Офелия, о нимфа, помяни меня в своих молитвах. Бить знаменитых некрасиво, не это поднимает ввысь – и так далее, не забывая следить за движениями «партнеров». Вариант Глухонемой – ЭЙ! Погоди‑ка!.. Слышь?! Вы не слышите. Вы глухонемой. Вы идете. Вас догоняют. Останавливаетесь. Указываете на свое ухо… Да, вы глухонемой. В следующую секунду могут сказать «дай закурить» или броситься бить, но психологический сценарий нарушен неожиданностью, у вас преимущество. Чаще при такой встрече все‑таки отстают. Вариант Свисток (для женщин и физически слабых) В любом охотничьем или спортмагазине покупается свисток, издающий достаточно резкий звук. В случае угрозы нападения немедленно свистеть изо всех сил. Просто, но действует. Вариант Торобоан К вам подходят с «дай закурить» или чем‑то подобным. Вы гротескно изображаете сильнейший испуг: «Ой, ребята, я вас боюсь, ой‑ой, я уже обос(.)ался…» Как правило, это вызывает у «партнеров» краткое расслабляющее замешательство, и вы можете им воспользоваться – нанести неожиданный удар; или что‑то иное, по ситуации… Предложение №28 Антихамины Два лучших ответа на хамский наезд – веселый смех и настоящее, истинное, физиологическое чихание. Еще хороший антихамин – прикинуться, будто понял хама наоборот, и вдохновенно благодарить, приторно благодарить, рвотно благодарить – благодарить, пока не увидишь, как хама вырвало в самого себя… Тяжело в ученье, легко в бою! Сильными не рождаются ГИД – А все‑таки бывают и случаи, когда при встрече с превосходящей силой остается лишь сдаться на милость судьбы… ВЛ – Разумеется. Даже каратисту высшего класса предписывается при грабеже под дулом пистолета сперва отдать деньги, а там… «Для разбега пяться», – говорит один мой друг, а на Востоке есть боевой стиль под названием «ветка, прогибающаяся под снегом» – твердое сломается, а гибкое прогнется и разогнется… – А со страхом‑то делать что, с мандражом? – Глазки боятся, а ручки делают, только так. Чемпион по любому боевому искусству, если будет искренним, признается вам в страхе, возникающем не на ринге, а при внезапных столкновениях, скажем, на темной безлюдной улице… Страх, может быть, его не парализует, но при неумении освобождать себя может помешать среагировать наилучшим образом. – Что же такое слабый человек? Неловкое сочетание большой ранимости и малой активности? – Человек слаб, только пока не догадается, что силен, – пока не откроет, как пустить в ход свою силу. Воистину силен только тот, кто прошел путь от естественной детской слабости до духовной силы, независимой от физического состояния. Слабый человек – всего лишь недогадливым человек.  Глава 10. Танцы с тенью Спасение от жизнебоязни. Доктор! Что‑то со мной непонятное происходит последние лет пять.. Началось это внезапно, во сне: вдруг навалилось что‑то черное, тяжелое, неописуемо жуткое и просто раздавило меня. Проснулся в ужасе, страх и ощущение жуткой обреченности не исчезли, так с ними и живу.. То снится, что меня убивает ножом компания уголовников, то наяву теряю чувство себя, и, чтобы собираться, приходится прилагать чудовищные усилия.. Из прочего джентльменского набора бзиков: гипертрофированные муки совести, стал профессионалом в извинениях и раскаяниях. После каждого очередного наплыва кошмаров думал: этот раз был последним, который я выдержал.. Однажды сходил к районному психиатру. Попытался рассказать все, с самого начала. Врач слушал меня что‑то жуя, минуты четыре, потом перебил: «Понятно, больной, у нас мало времени, ближе к бреду давайте. Голоса слышите?» – «Слышу. Вот ваш, например..» – «Мой не считается. Внутри головы – что слышно?» – «Ваш голос.. теперь уже внутри головы..» В конце беседы, когда я спросил, на что же надеяться, сказал мне, что надежду убивать надо, и предложил лечь в больницу. Доктор, что это все‑таки происходит со мной – едет крыша?.. Или зря панику поднимаю, и такая вот мутотень и называется жизнью? Борис. ГИД – И что же это, психоз или жизнь? ВЛ – Скажем так: жизнь, боящаяся себя. – Почему?.. Откуда это переживание угрозы, ожидание нападения какихто злых сил?.. Почему снится, что убивают, кошмары, ужасы?.. – Возбуждена корневая часть Древа Страха – беспредметный предстрах – «боюсь того, не знаю чего». Случается очень часто со многими, при разнообразнейших нарушениях телесно‑душевного равновесия. – А почему неоправданные муки совести? Карма, грехи прошлых жизней?.. – Не проверишь, судить не берусь. Можно попросту назвать это самоагрессией, в просторечии самоедство. Я это называю еще состоянием Левоты, в противоположность состоянию Правоты, которое обычно переводит внутреннюю агрессию на внешний объект. Левота – чувство вины незнамо за что, готовое подставиться под любой внешний повод. Стоит внимательно отличать эту самую Левоту как стихийную эмоцию от осознанного принятия на себя ответственности. При тяжелых депрессиях Левота – обычное дело и иногда доходит до беспредела, может толкнуть человека на непоправимое… – А откуда это чувство потери себя? – Утрата самоединства – очень частое состояние у всех тех, весьма многих, чье самотождество внутренне слишком узко, кто для себя не больше чем Имярек, кто не умеет и опасается быть собой‑разным и кому в то же время быть собой‑узеньким тесно и неуютно. Вот почему и зачем масса людей стремится вообще утратить всякое самотождество – перестать себя чувствовать. Достигается это всяческими наркотиками и балдежами, погружениями в тусовки, в толпу… У чувства «Я» есть внешне‑внутренние Я‑коря – зацепки, опоры, я называю их интеграторами, а еще самовешалками. Это могут быть и телесные ощущения (от мышц, от дыхания), и самовосприятие через зеркала, буквальные и/или психологические, и предметы обладания, и знаки социально‑групповой принадлежности, и просто собственное имя… Самовешалкой может быть и какая‑нибудь привычка или набор привычек, свод ритуалов, куча странных движений или простой тихенький тик… Помню, в школе еще заинтриговало меня, почему мой одноклассник Юрка Балконский (имя изменено) постоянно играет желваками и шевелит нижней челюстью, будто что‑то жует, слегка тараща при этом глаза и дергая носом. «Ты это зачем – вот так, а?» – спросил я его, показав подражательно. Он вдруг страшно смутился, отвел глаза, покраснел. «Тебе надо знать?» – «Ага, любопытно. Может, мне тоже так… Это в кайф, да?» – «Это чтобы себя чувствовать. Никакой не кайф. Чтобы себя чувствовать. Понял?..» Как понимаю теперь, у Юрки были в то время крупные сложности с самоотождествлением: не вливался ни в классную стаю, ни в самого себя, чужак был глобальный. Юношеский кризис. Со мной тоже происходило чуть позже что‑то подобное, и я тоже дергался и шевелил челюстью разнообразно, до сей поры пошевеливаю… Светило – в поле зрения …Да, Борис, это жизнь, это тоже жизнь, и панику поднимать не стоит ни в коей мере. Едет ли крыша?.. Если за пять лет никуда не уехала (чему свидетельство разумность письма) – то, значит, пока на месте. Но – сотрясается, это да… Коллегами‑психиатрами такие состояния не постигаются, а обзываться могут депрессией, шизофренией, навязчивыми состояниями… Карл Густав Юнг, знаменитый выкормыш и соперник Фрейда, назвал потайной ад человека его внутренней тенью. В состав Тени, полагал Юнг, входит не только нажитой негатив – все то страшное и неприятное, что человек успевает за жизнь испытать или вообразить, чего боится и что в себе отрицает или хочет забыть, – но и негатив родовой, запечатленный в генетической памяти. Это врожденные образы жизненных вероятии – Юнг назвал их архетипами. Один из таких архетипов, например – образ страшного человекоподобного существа, чудовищного и свирепого, может быть, людоеда… У детей лет до пяти‑шести архетип этот наготове внутри и воспроизводится по любому более или менее подходящему поводу. Вот почему дети часто прячут свои лица при общении с незнакомыми взрослыми, а некоторых боятся панически… Потому же многие из них боятся Деда Мороза. Позывные из подвала нашего существа, голоса Теней… Эти позывные о чем‑то сигналят, о чем‑то сообщают. Они могут означать, что… Тело хочет жить как‑то иначе Испытательные предложения Иногда физическое неудобство во сне – как‑то не так рука лежит или голова, что‑то сдавливается, «затекает», или просто духота в помещении, перегрев или пережор на ночь – может вызвать кошмарное сновидение с правдоподобным сюжетом… Нечто подобное может происходить наяву, на протяжении долгого времени: телу вашему, организму может что‑то мешать, что‑то его не устраивать – либо нехватка чего‑то, либо переизбыток… Скрытые телесные неустройства часто оповещают о себе сбоями и разладами именно на психическом уровне. Предложение №29 Чтобы тело осмелело Начни осторожно, испытательно обновлять способы своего физического бытия. Если ты не вегетарианец, стань им пробно, месяца на два‑три. Если не употребляешь отрубей для усиления очистки кишечника – начни употреблять. Если не проводишь еженедельные пищевые воздержания по 24 или 36 часов в сутки, по Брэггу, – начни проводить, а спустя месяц‑другой добавь к ним грамотные дозированные голодания – по 3 дня в конце или начале каждого месяца и по 7 дней 2 раза в год – в апреле, июле или августе, желательно в дни нарастающего тепла, с правильным восстановлением (хорошо ознакомься с литературой). Если не ходишь регулярно в сауну или в парную баню – начни, увлекись контрастным душем. Если пьешь регулярно алкоголь и куришь много – наберись духу и брось это совсем или сократи до минимума. (А если не пьешь совсем, наоборот, добавь в свой рацион понемногу хорошего вина или пива.) Обновляй зарядочные упражнения. Прибавь в бюджет времени максимум движения на свежем воздухе: быстро ходи, бегай, катайся на велосипеде или на роликах, а зимой на лыжах, играй в футбол, в бадминтон или во что угодно еще. Двигайся разнообразней. При любой погоде спи, открыв настежь окно или балконную дверь. Делай через день мощнейший прессударный самомассаж всего тела (растрясывать‑битьдавить‑расчесывать‑растирать), доводя воздействие до болевого порога и иногда превышая его, особенно при массаже спины, ног и рук. Недобор витаминов, нехватка солнечного света могут вызывать депрессии или запои. Психосдвиги могут провоцироваться и самоотравлением организма, когда кишечник не чистится полновесно, когда недостает мышечной работы, чтобы вырабатывать «вещества удовольствия» – эндорфины, когда кровь недостаточно освежается свежим воздухом… Знаешь ли, что, кроме голода пищевого, есть еще голод двигательный, дыхательный, световой, голод температурный и т. д., включая и болевой голод?.. Да, как ни странно, ведь боли мы избегаем, боимся, в нас заложена потребность испытывать боль. Те, кого называют мазохистами, – только наиболее яркие проявители этой общей нужды. А еще есть голод по приключениям, голод по голоду… Все природные потенциалы должны работать. Когда естество давится – Тень звереет… При опробовании оздоровительных 'нововведений ты откроешь для себя уйму полезного. Состояние уравновесится, станет легче, хотя, может быть, и после каких‑то временных обострений. Если же все останется по‑прежнему или ухудшится, то это будет означать, что не столько тело, сколько… Душа хочет жить как‑то иначе Осмыслительные предложения Обычные причины «сотрясения крыши»: недостаток внутренней свободы и недостаточная наполненность жизни. Чрезмерная зависимость от тех или иных мнимостей (отношения с кем‑то, мнение других о тебе, социальный статус, финансовое состояние…). Недонагрузка душевная: творческий голод. Недосвобода и недонаполненность, вместе взятые, создают общераспространенное душевное состояние, которое я называю «сжатая пустота»… Предложение №30 Прибавь простора Поговори с собой. Пересмотри внимательно и неспешно главные ценности своей жизни – ценностные приоритеты. Именно они и образуют твои жизненнопсихологические привязки, твои зависимости. Обозначь те из них, которые, может быть, давят на тебя чрезмерно. Осознать зависимость – еще не значит освободиться; но осознание – первый шаг к свободе. Спроси себя: не зацикливаюсь ли на суете? Достаточно ли в моей жизни риска и неожиданностей, здорового авантюризма и приключений? Присутствует ли творческое начало? Достаточно ли общения и на том ли оно уровне, которого ищет душа? При весьма вероятном ответе «нет, не достаточно» есть смысл подумать: а что я могу предпринять, чтобы убавить в себе ограниченность и прибавить свободы? Что можно сделать, чтобы стало просторнее?.. Мое наблюдение: когда внутреннее Светило находится низко – Тень делается чересчур большой и довлеет… Это, ты понял, образ – вдогонку юнговскому, – и я не буду его развивать, предлагаю просто как тему для вечернего размышления. Пока скажу только, что жить совсем без Тени – невозможно, и если попытаться представить себе то идеальное положение, при котором она исчезает, то это либо пребывание в полной тьме, либо под источником света, неподвижно установленным прямо над головой, – положение для солнечного удара… Светило должно быть в поле зрения. Наваждение Мне 21 год. Впечатлительна, богатая фантазия, пессимист. Однажды, насмотревшись фильмов о насилии, стала бояться, что и я способна на такое. Представляла разные ужасы, боялась, что могу сделать это со своими близкими.. Вот и на этой неделе: зашла в ванную комнату – и вдруг сильное непреодолимое желание убить папу.. Это было не мое желание, нет, – что‑то злое и могущественное заставляло меня, я это отчетливо чувствовала. Меня охватил ужас, я выскочила из ванной и опрометью побежала к родителям, чтобы они не позволили мне сделать это.. Все это продолжается и по сей день, но если раньше я пресекала свои навязчивости, то сейчас они нагло лезут в мое сознание. Во мне словно два человека: один, Злой – пытается оправдать свое зло.. Другой, Добрый – протестует, плачет, кричит. Но ему трудно. Наверное, из‑за навязчивостей я не могу любить, жалеть, сочувствовать по‑настоящему, я могу только плакать. Во время учебы и общения с друзьями и с любимым навязчивости прячутся.. Боюсь нечистой силы.. Выдумываю доказательства существования сверхъестественного и придаю какое‑то волшебное значение самым обычным действиям. Не могу заниматься обычными делами, каждое свое действие связываю с возможностью ужасных последствий для близких, тут же придумываю, что нужно сделать, чтобы это не произошло (например: прочесть в книге страницу заново, иначе кто‑то умрет, и т. п.). Мою веру в темные силы подкрепляют друзья, занимающиеся оккультизмом.. Почему так получилось со мной? Я так хочу жить и радоваться жизни, хочу выйти замуж, иметь детей, быть счастливой. Боюсь читать ваши книги, Злой все переиначивает, лезет в мысли и подавляет пошлостью.. Полина. Освобождение от наваждения Полина, прежде всего поверь: – «царство Божие – внутри нас», как в Библии сказано, царство дьявола – тоже, все там, в одном помещении; – помочь себе можно, и делается это лишь на основе здравого самопонимания; – главная медсестра себе – ты сама; главный врач – мировое Добро, Разум, Истина. Здравость же самопонимания состоит в полноте самоприятия. В признании своего внутреннего, единства, своей цельности – при возможности какого угодно раздвоения или даже «размножения» по отдельным свойствам и состояниям. Прими себя целиком Добрая, злая, целомудренная, развратная, умная, глупая, больная, здоровая, маленькая, большая – все это ты. В разных образах‑обликах, в разных одеждах‑прическах, красках‑цветах, состояниях, возрастах, пространствах и временах, даже в разных половых сущностях (в нас ведь в каждом есть и женское и мужское начала, отцовское и материнское). Признай себя единой душой – изменяющейся, развивающейся и бесконечно разной по своим проявлениям, но всегда цельной, как тело – многосоставноединой. Так ведь оно и есть, это полная правда жизни. Я есмь – Я едина – на этой основе можно себя созерцать и разбирать‑собирать по частям, как художник рассматривает и изменяет разные разности цельной картины, как композитор выслушивает и выписывает каждую нотку симфонии… Это и есть – над собой работать. У зла нет лица Вот твоя ошибка – зло ты величаешь, придаешь ему ложную личность, ложную самостоятельность: «злой захватывает, злой приходит, злой заставляет…» Отрицаешь зависимость своего зла от тебя самой – и напрасно. Ведь этим самым оно и делается недоступным для рассмотрения и управления. А своя ответственность и свои силы низводятся до ничтожества, обнуляются. Я хорошая… нет, я маленькая… я никакая… Это вот он, это Злюка‑Бяка меня охмуряет, захватывает и оскверняет… Ложная детскость – удобное оправданьице. Я сейчас злая, не кто‑нибудь, я сама – все, достаточно. Никаких таких тайных злых типчиков, внедряющихся извне, нету в природе, никаких нами в отдельности занимающихся рогатиков и хвостатиков. Даже слово «навязчивости» я бы употреблял не иначе как с постоянным напоминаньем себе, что это мои навязчивости, что я сам произвожу их в себе. Веруя в дьявола, мы создаем его и соединяем себя со всей дьявольщиной, которая происходит на свете. Веруя в Бога – соединяемся со всем миром. Предложение №31 Окружи себя светом Собери вокруг себя образы самых прекрасных, самых высоких духом, самых святых для тебя людей. Это могут быть и общеизвестные личности – Христос, Будда, Ауробиндо… Могут быть и известные только немногим или только тебе – важно лишь, чтобы они для тебя воплощали Добро и Свет. Пусть их портреты или символические изображения всегда будут поблизости, всегда в поле зрения. Обращайся чаще к своим святым. Олицетворенное Добро помогает! Предложение №32 Вспомни закон Ньютона Он такой же внутри, как и снаружи: противодействие равно действию. Поиграй с любым самым простым желанием (съесть мороженое, почесаться, зевнуть, попить воды и т. п.) – пробуждай и сдерживай его многократно… Через некоторое время желание станет навязчивым, так устроена наша психика… Попробуй – и ты поймешь, что своим вниманием кормишь свои эмоции, а навязчивые желания пробуждаешь и усиливаешь именно борьбой с ними. Предложение №33 Танцуй с Тенью Работать со злом в себе можно Парадоксальным Методом Самовоздействия. Не только не подавляй навязчивости, но наоборот, вызывай! – вызывай бесстрашно, стараясь доводить до предела выразительности – и претворять в творчество: в танец, музыку, живопись или в литературу. Так поступал со своими ужасами Стивен Кинг – одарил ими мир в виде превосходных романов‑ужастиков. Только ТВОРЧЕСКИ – то есть сознательным воплощением и преображением – можно отделиться от своих бешеных собак, отчуждиться от своего зла. Там, в виртуальных вольерах и конурах, сколько угодно кличек, хвостов, рогов и копыт, но не давай им лиц и имен в Себе!.. Обыгрывай свои неприемлемые желания творчески – в виде действий, но не своих, а персонажных, приписанных совершенно сознательно тобою же созданным существам. Ничто не заталкивай в глубь себя – проявляй! – выноси наружу, на свет!.. Но творчески, только творчески! Не веди бой со своей Тенью – танцуй с ней! Предложение №34 Вырабатывай левые навыки Учись, если ты правша, все делать левой рукой так же, как правой, а если левша – то наоборот. Этим ты продвинешься как в двигательных умениях, так и в интеллектуальных, а Тень свою уравновесишь дополнительным освещением с другого полушария мозга. Одновременно начни вырабатывать новые привычки, а лучше сразу дветри: обливаться водой, каждые два часа делать упражнения на растяжку… Укрепленные привычки превратятся в желания, разовьют тебя и обогатят жизнь. Предложение №35 Осваивай новые Языки Это тоже новые навыки и превосходнейшее занятие для внутреннего преобразования. Научись думать и чувствовать на другом языке! Каждый новый язык – это новый мир в тебе, новый человек, новая личность. Предложение №36 Призови память на помощь душе Перед сном не спеша прокручивай в памяти весь прожитый день – с утра, с просыпания – до сего мига, а потом наоборот, как видеопленку… Вероятней всего, занятие это, не довершаясь, будет прерываться в какой‑то миг засыпанием, и пускай. Нужный процесс все равно пустится в ход… Этим внутренним просмотром ты помогаешь всему пережитому «устаканиться» – найти наилучшее расположение и наиправильнейшее значение в том твоем Целом, которое есть Душа. Жизнебоязнь – как победить ГИД – Откуда у этой девочки столько страха перед самою собой? ВЛ – Скорее всего, эти страхи вошли в нее с раннего детства из‑за чрезмерной нормированности жизни, навязанной взрослыми. Из‑за привычки к приятию только своего «белого» образа, позитива… Очень многие наши страхи – лишь производные одного‑единственного разлада: с самим собой, лишь разноликая самобоязнь. Даже страх смерти в большой степени связан с самобоязнью. Недаром увидеть себя во сне голым или в зеркале считается сном к болезни, несчастью. Этим выражается подсознательный страх. Самобоязнь – это боязнь присутствия Чужого в себе. – А откуда берется состояние, которое я вслед за многими называю ужасом перед жизнью? Глобальная жуть, страшно все: выйти из дома, встретить знакомого, приступить к работе, открыть книгу, снять телефонную трубку, лечь спать, дышать… Ужас перед воздухом, пространством, течением времени… – «Откуда берется» – ясно вполне: изнутри, из себя, из души, из мозга, из того ада, который всегда с нами, всегда в нас – но может долгодолго молчать, а может и говорить, может тихо шептать или громко вопить… На психиатрическом языке называется то депрессией, то психастенией, то еще как‑нибудь… Жизнебоязнь или страх всего, панфобию, каждый из нас испытывает в первые минуты после рождения. Когда в жизни наступают «кризисы жанра», этот первокошмар – ему соответствует корень нашего Древа Страха, предстрах – как бы снова возвращается к нам, возвещая о необходимости начать жить заново, с чистого листа… Если обновление, хотя бы в чем‑нибудь, на каком‑то уровне, происходит – ад замолкает. А если ничего не меняется, если кризис усугубляется, жизнебоязнь может начать расти как снежный ком… – Один мой знакомый именно в таком состоянии, отчаявшись, покончил с собой. Страх жизни бывает сильней страха смерти?.. – Ну это ведь еще – что жизнь, а что смерть… Иные годами сидят в ямах – не умирают и не живут… – Что же в таких случаях делать, чтобы из ямы выскочить, и КАК делать, если все страшно?.. – Если все внутри перекрыто подавленностью и страхом, если человек в полном плену у своего ада – необходима помощь извне, ничего не попишешь. А если перекрыто не все, если есть хоть какой‑то потаенный запасик силенок собственных, значит, можно действовать самостоятельно: взять себя за шкирку – и сделать усилие, рывок в жизнь… Предложение №37 Сделай зигзаг Резкая перемена жизни. Рисковое, новое, трудное дело. Жесткость условий, не оставляющая места саможалению. Зигзаг – сходить в сложный поход. Отправиться в экспедицию, в плавание. Поработать в больнице, в хосписе или там, где идет война, где тяжко и страшно. Зигзаг – увеличить свою ответственность и нагрузку – взять другую работу, пойти учиться. Взять кого‑то под покровительство. Завести роман, на худой конец!.. Зигзаг – недельная или более длительная грамотная голодовка (если не противопоказано по здоровью). Зигзаг невольный – болезнь серьезная. Когда выздоравливаешь, становится хорошо! Лучше, чем раньше! Зигзаготерапия – лучшее средство от заста‑релой жизнебоязни и от самобоязни. Предложение №38 Устрой севе встряску Понятно, понятно. Зигзаг – не про нас, зигзаг чересчур страшен, полегче бы что‑нибудь… Ладно, тогда просто встряска: сходи опять же в поход, но умеренной трудности – на байдарках, на великах… С парашютом прыгни разок‑другой‑третий. Мощный самомассаж: преврати себя в боксерскую грушу, избей, потом резко контрастный душ. Ходи быстро на свежем воздухе до седьмого пота – или любая другая нагрузка до пропотевания – а потом душ. Способ Пеле: посети морг. А потом, для контраста, сходи в хорошее варьете или в хорошую баню. Криколечение: в уединенном местечке два раза в день по пять‑десять минут орать дико, до хрипоты, можно матом или оперным пением (шутка). Предложение №39 Встряска покоем Удрать на день (на неделю, месяц…) в уединение, делать что хочется, ничего сверх того. Способ Чарли Чаплина: на все наплевать, все бросить, полных два дня поваляться в постели, в полутемной комнате, ни с кем не общаться, ничего не читать, не смотреть, не слушать, почти не есть, обильно пить чистую воду. Иногда Чарли перед этим еще принимал рвотные и слабительные. Такое вот решительное очищение. Помолчать целенаправленно – совсем исключить словесную речь: принять, скажем, обет молчания на семь дней. От двух‑трех дней до двух‑трех недель действовать только левой (для левшей наоборот) рукой, а ведущая рука, вместе со своим мозговым полушарием, пускай отдохнет. Хорошо помогает при упорных навязчивостях. Основы жизнелечения Памятка для изобретателей собственных способов Живого от жизни вылечивает только жизнь. И только другая жизнь. Вот непременные, обязательные характеристки тех возможных мер, способов и приемов, которые помогают избавиться от жизнебоязни и привнести в жизнь новое качество. Природность – все способы так или иначе приближают нас к нашей первоприроде, к ее суровости и ее благодати. Ударность – начало с рывка, решительного изменения положения, пусть даже с переходом в пассивность, но не как прежде – в качественно иную. Добровольная вынужденность – отдача себя обстоятельствам, где даже если и возникает сопротивление, то уже запоздалое – как на аттракционе, в парилке или в брачной постели. Присутствие риска – в той степени или иной. Присутствие воображения – отклонение от привычного, с любой дозой юмора, в том числе черного. Контрастность – развод полюсов бытия: ощути разницу между плюсом и минусом. Наращивание самонезависимости, другое имя ей – внутренняя свобода. Глава 11. Человек просыпающийся Зависимости и фортунофобии. Изменить судьбу никогда не поздно Кушать хочется – страх виноват? Из С‑теста. Чтобы снять беспокойство, я начинаю больше есть, больше пить или принимать лекарства… Стараюсь откладывать про запас, «на черный день» деньги, провизию, вещи, материалы… Неохотно трачу свои деньги, даже если их у меня достаточно… Испытываю сильную тревогу, когда заканчивается запас (денег, еды, сигарет, вина…) ГИД – Всели страхи связаны с зависимостями? – Если разобраться, то все. Но одни сопряжены с явными зависимостями, как, например, от денег, от еды, от вина, от курева и т. д. А другие с неявными. – С деньгами я расстаюсь легко, но без них мне тяжело. Деньги – это моя зависимость?.. – Житейская, разумеется, как и для каждого. А вот степень внутренней зависимости от житейской может быть разной. Большая степень (балл выше 5 по С‑тесту) и проявляет себя неуверенностью, тревогой и страхом при дефиците, при угрозе дефицита Агента Зависимости (A3) либо даже без таковой. Вот пример работы с зависимостным страхом. В.Л., с детства меня мучит непереносимость ощущения голода и постоянная тревожность и страхи на этой почве. Мне неоднократно проверяли сахар крови, желудок и другие внутренности, но не находили отклонений.. Мне уже 30 лет, а я все время боюсь, что мне станет плохо от голода, что вдруг я умру от него. Поэтому неустанно слежу, чтобы было что съесть, всегда держу при себе наготове тарелку каши и панически боюсь оставаться дома одна.. Что со мной? Как вырваться из этого мучительного и унизительного состояния? Ольга. Ольга, оставляя за скобками анализ причин (они прячутся в детстве, а может, и глубже), хочу предложить вам путь уменьшения вашей зависимости, освобождения от тревоги и страха. Прежде всего: спокойно примите зависимость от еды (своего A3) как особенность, на которую вы имеете право. Не бойтесь бояться. Считайте себя существом травоядным, жвачным, для которого естественно все время подпитываться, поджевывать что‑то. Такое самоопределение, не исключено, близко к истине. Вот и имейте всегда при себе некий жвачный ассортимент: орешки, семечки, зелень, фруктики… Это позволит вам, как страховка, начать восхождение – освобождение. Разумеется, полной независимости от еды вы не добьетесь, да и не надо, смешно было бы!.. Речь идет лишь об увеличении степеней свободы. Пока мы живы, всякая наша зависимость не абсолютна, а относительна, что и дает искомую долю Свободы Внутренней, а с ней и возможность увеличивать степени внешней, житейской свободы. Свобода – это зависимость, сознательно выбранная, и возможность смены зависимостей. Вход и выход, равно открытые. Предложение №40 Работай с сигналами страха Рецепт освобождения от зависимостей Изучай свои «сигналы тревоги» при дефиците или угрозе дефицита A3. Постарайся определить поточнее, что такое для тебя «плохо» и «страшно», в чем именно состоит ощущение страха и «плохизны» (сосет под ложечкой, дрожь, кружится голова…). Возьми эти ощущения под наблюдение и, когда они будут возникать, работай с ними, экспериментируй – например, слушай на их фоне музыку, усиленно двигайся, массируйся, свободно дыши, принимай ванну или душ, вместо того, чтобы просто сидеть или бежать доставать… Понаблюдай по часам, сколько времени сможешь свою «плохизну» и страхи свободно рассматривать… И начинай раз от раза этот промежуток времени увеличивать. Делая так, убедишься, что твоя выносливость к отсутствию A3 начнет нарастать, а страх, тревога и беспокойство, соответственно, уменьшаться. Через какое‑то время произойдет качественный скачок: организм примет воздержание от A3 как свою норму. Страх уйдет сам. И придет спокойствие. ВЛ, хочу поделиться радостью. Сегодня вся моя родня куда‑то ушла, я осталась дома одна, и не только не чувствовала паники и недомогания, а даже наоборот, ощутила себя счастливой. Мне захотелось не спрятаться за тарелкой каши, как обычно, а поиграть на пианино. Даже самой не верится, что это со мной происходит: уже сколько лет я себя так не чувствовала! Занимаюсь тонопластикой.. Не ожидала, что может что‑то у меня измениться, а теперь знаю точно, что может! Ольга. Если дело – табак Рецепты расставания с куревом от моих читателей, основанные на внутреннем освобождении и снятии страха По следам ритуалов Я курила 20 лет по полторы пачки в день. И несчитанно – в компании с выпивкой или при интенсивной умственной работе. Мои друзья не могли представить меня без сигареты.. Но однажды, лет 10 назад, я решила бросить. Следовала такому пути. НЕ ЗАСТАВЛЯЮ СЕБЯ. Хочу – могу и закурить, Но только тогда, когда действительно захочу. То есть не утром (потому что это первая утренняя сигарета), не после чашки кофе (потому что после кофе – нет ничего лучше сигареты), не в перерыве между делами.. МЕНЯЮ РИТУАЛЫ. Все поводы для курения, которые я назвала выше, как раз и есть ритуальные, и таких еще было у меня много. Моей задачей стал уход ото всех видов ритуальных сигарет. Я старалась сбить ритм, заменить сигарету на какое‑нибудь яблоко и т. д. ИДУ НА ОГРАНИЧЕНИЕ ДОЗЫ. Через недели три я уговорила себя попробовать курить по 5 сигарет в день с условием, что если я захочу больше, то пожалуйста. Но именно благодаря саморазрешению мне больше уже не хотелось. ПЕРЕХОЖУ К ПОСТЕПЕННОМУ ОТКАЗУ. Очень скоро я уговорила себя курить только три сигареты в день. А через два месяца перестала курить вообще. Я не курю уже 10 лет и никогда не хочу курить. Я спокойно нахожусь в обществе курящих друзей. У меня был тяжелейший стресс, связанный со смертями близких, но я не закурила. Теперь я уверена, что смогла бросить курить, главным образом, потому, что умудрилась отследить ритуальные сигареты. Я их одну за другой «убила». Надеюсь, мой опыт окажется полезным кому‑то еще. Евгения. Конкретный выбор и конкретный отказ Мой способ расставания с куревом основан на полном ненасилии над собой и свободе выбора в каждый миг. Конечно, в строгом смысле авторство этого способа принадлежит не мне, а многим, шедшим тем же путем. Штука в том, чтобы прочувствовать и пройти этот путь до победы!.. Этот способ уже показал свою действенность для широкого крута моих знакомых, и не только знакомых. По этому же принципу, как показали конкретные случаи, можно завязать и с питьем, и даже с иглой.. НЕОБХОДИМОЕ УСЛОВИЕ: всегда иметь при себе пачку сигарет. Легко выполнимо – а нужно ради живого ощущения, что ты совершаешь свой выбор осознанно и что ты свободен. Фактически – чтобы снять тревогу. НАСТРОИ: каждый раз, когда мне хочется закурить, я делаю свой собственный выбор и осуществляю его. Каким будет этот выбор – мое дело, и ничье более. Я сам решаю: закурить или нет. Любое мое решение – это МОЕ решение. Закурил – значит, так мне и надо. Оставил сигарету в кармане – ещё лучше. Целее будет. НИКАКИХ СОМНЕНИИ: ни мать, ни отец, ни жена, ни друзья не могут повлиять на мой выбор. Никто не имеет права меня осуждать. И я сам свой выбор никак не оцениваю. Я слушаю только свой внутренний голос: «Я хочу и могу закурить. Но я подожду. Сейчас я выбираю воздержание – подождать, выбираю – отказ». ВАЖНО: мой выбор делается не на всю жизнь, а на каждый конкретный момент, на эту вот ситуацию, на «здесь и сейчас». «Я хочу закурить. Я могу закурить. Но сейчас и здесь я выбираю отказ от курения. Я так хочу. Я не знаю, какой выбор сделаю через (год, месяц, день, час). Сейчас я выбираю свободу от курения..» Курить мне хочется до сих пор, но выбираю – отказ! И он дается все легче! Иван. Вот еще предложение, составленное по прописям одной мудрой женщины. Особое предложение Учись терять; игра в «нет» …Любое «хочу» круто замешано на собственническом инстинкте. «Хочу!» – цепкая паутинка, вытягивающаяся из тебя к предмету желания, потом к другому, потом к третьему… Если предмет получен, паутинка накручивается, чтобы сильнее его привязать… Еще и еще… И вот ты уже в паутине своих желаний, своих привязанностей к людям, вещам, обстоятельствам и своим привычкам, в сплошной липкой паутине своих зависимостей, в плену, скованный по рукам, ногам и мозгам!… Понятно и ежику: чем больше желаний – тем меньше свободы, и чем больше желания удовлетворяются, тем свободы не больше, а меньше, еще меньше! Ты в путах собственности – ты ее стережешь, ты ее бережешь от покушений, она тебя занимает, она тебя держит… И ты теряешь себя, даже если и не теряешь ее. Лекарство от чувства собственности и зависимости от собственности сперва довольно болезненно: почти шоковая терапия. Но если ты им воспользуешься – обретешь уверенность и несокрушимую силу духа, станешь Человеком Свободным. Начинать самолечение лучше в одиночестве. Закрой глаза. Немного расслабься, повремени… А теперь поиграй воображением в «НЕТ» – представь себе сперва, что твой любимый человек сидит рядом… А потом, очень отчетливо – что этого человека с тобой НЕТ, либо вы просто не встретились, либо… Открой глаза. Перетерпи спазм или что там у тебя в организме случится, перетерпи с открытыми глазами и с пониманием, что это просто такой урок, такая игра… Отдышись. Повтори… Научись входить в состояние потери, лишения, научись проживать это состояние, проходить сквозь него – и жить, и жить дальше… Эти самоуроки тебе ох как пригодятся! Так можно лечить себя и от разных страхов, и от всевозможных вредных привычек. Организм твой в ответ на игру в «НЕТ» выдаст уйму страданий и страхов; зато подсознание, прекрасно осведомленное, что все это лишь учеба, начнет усваивать урок и поможет держать удар, когда грянет гром… Каким бы прекрасным ни был предмет твоего желания, чувство Свободы стократ прекраснее! Пуганная ворона на воду дует? Врожденные и постравматические страхи Из С‑теста. Если со мной что‑то случается, я потом старательно избегаю похожих ситуаций, похожих людей и всего, что может напоминать случившееся. ГИД – Как одолеть этот остаточный страх? ВЛ – Все наши страхи можно считать остаточными, посттравматическими: ведь вся жизнь – травма, начиная с рождения и еще раньше… Врожденные страхи – тоже результат генетической памяти об опасностях, пережитых предками. Вот почему многие боятся темноты, боятся грозы и других стихий, кто огня, кто воды… По этой же причине довольно многие боятся даже таких безобидных существ, как мыши, тараканы или маленькие паучки, а кто‑то собак или кошек, без особых на то причин… – Да, мой сын панически боится собак, хотя его не кусали ни разу, а дочка, трижды кусанная, подскакивает погладить каждую встречную… – Возможно, сыну достался другой кусочек вот этой самой родовой памяти. Это его «урок», который ему судьбой вида предложено вновь пройти. Если бы врожденные видовые страхи не преодолевались, мы бы все еще оставались одноклеточными. Люди очень разнятся в своем отношении к пережитым травмам и страхам. Один не пойдет по улице, где однажды поскользнулся и ушибся. Другой, чудом оставшийся в живых после чудовищной автоаварии или авиакатастрофы, снова смело садится в авто, самолет… – У этих смельчаков, не остается страха после пережитого? Или они его преодолевают? – По‑разному… Мой друг Л., о котором я уже говорил, однажды всетаки угодил в аварию, сильно пострадал, и не только он… Каждый раз, заново садясь за руль после травм, испытывал страх и скованность. Но у него железное самоправило: «где бздёж, туда и пойдешь», или, в переводе на литературный: «чего боишься, то делай». Сперва начинал потихоньку «раскатываться» в спокойных местах – поступенный метод обретения уверенности. При этом старательно представлял себе более рискованные поездки как совершенно благополучные. О его умении расслабляться я уже рассказал – все его поведение сплошная тонопластика. Ну вот так!.. И что характерно, после таких вот самовосстановлений Л. становился еще более дерзким авантюристом, чем раньше… Фортунофобии Что общего между Дон Жуаном и Колобком – Доктор, не могу снять башмак, жмет. Что делать? – Очень просто, больной. Давайте ногу отрежем. Без комментариев Из С‑теста. Избегаю с кем‑то или с чем‑то связываться навсегда или надолго. Избегаю положений, не имеющих запасного выхода… ГИД – Страх замкнутости на уровне общежизненном?.. В отношении к пространству судьбы? ВЛ – Да, родственно клаустрофобии: боязнь запертости собственным решением, связанности житейской, страх перед ограничением выборов. Ну и перед ответственностью, конечно. Из С‑теста. Мне трудно начинать новые дела из‑за опасения неудач… Стараюсь не рисковать… В делах для меня мучителен выбор и риск решений: надежней задания, определенность. А это страх прямо противоположный. Уход от выборов, боязнь открытых пространств судьбы. Бегство от свободы… И от ответственности опять же. – Не вижу здесь особой противоположности. У меня, например, есть и то, и другое. – Так ведь и страх замкнутых пространств и чрезмерно открытых вполне сочетаемы у одного человека. – Опять родовые корни? – С переносом на вселенский масштаб. Кстати, вот вам типичный фортунофобик – господин Колобок, который от бабушки ушел, от дедушки ушел… – А к лисе в пасть пришел… – Откуда и вывод: кто бежит от судьбы, тот к ней и бежит. Неосознаваемые фортунофобии того или иного уклона лежат в основе многих характеров и типажей, жизненных стратегий и тактик. Вспомним таких литературных героев, как Евгений Онегин, Обломов, Душечка, герой «Человека в футляре»… Или герой Ричарда Баха, на самолете улетающий от узких мест судьбы, в поисках Единственной Женщины чуть не проглядевший Живую Настоящую… – Или героиня Джулии Робертс фильма «Сбежавшая невеста» – семь раз сбегавшая из‑под венца и привыкшая надевать под свадебное платье кроссовки… Дон Жуан, кажется, тоже был фортунофобик, уклона «клаустро‑». Женщин не боялся, а вот выбрать женщину, окончательно выбрать для него было равносильно смерти. – Что и случилось, когда наконец выбрал. И двоюродный русский брат Дон Жуана, Евгений Онегин, бежав от судьбы в лице Татьяны, к ней же и прибежал, но поздно… А Душечка жить не могла без брачной тюрьмы, типичный фортуноагорафобик… – Так, ну хорошо, понял я, что я Колобок. И что дальше? Делать‑то что? Дальше катиться или?.. – …Или раскатать себя в блин и отдаться голодным детям Африки. Создать клуб колобков. Пойти работать футбольным мячиком. Принять свой жребий с достоинством, творчески преобразовав. – А кроме шуток? – Есть такой закон в квантовой физике: изучение объекта меняет объект, исследование положения меняет его. Полностью применимо к психике. Осознание фортунофобического уклона, он же характер, этот уклон меняет, что мы с вами и делаем… – Станем бубликами? – По рукам! То есть по дыркам… Человек просыпающийся В.Л.!..Мне 50 лет, и я неудачник. Сознавать, что причина этого – во мне самом, я начал недавно, причем окончательного понимания конкретных фактов буквально до последних дней не было.. По характеру я крайне неуверенный в себе человек, а если назвать как есть – просто трусливый. Всего боюсь: физического насилия, гнева начальства, трудностей в учебе, участия в драках, трамвайного хамства, неодобрительного отношения женщин.. Потому и живу один, заводить новые знакомства всегда было для меня непосильно.. Ну трус он и в Африке трус. Приближаясь к концу жизни, чувствую страшную от нее усталость. Ничего интересного впереди.. У других, как‑то иначе, по крайней мере внешне: строят дачи, воспитывают детей, ремонтируют машины, выгуливают собак: живут, одним словом. А я, если дал бы себе волю, то, думаю, мог бы просто лежать весь день и смотреть на стену. Но нет – заставляю себя куда‑то ходить, что‑то покупать, убирать в квартире. Действую как заведенная машина, словно управляю кем‑то другим, глядя со стороны.. Все так ненужно и пусто! Жизнь просвистела мимо – а я ее все время боялся.. Хочу вас спросить: есть ли какие‑то методы, с помощью которых можно если не изменить (это, наверно, уже поздно), то хотя бы скорректировать, хоть чуть‑чуть подправить отношение человека к жизни и к себе в моем возрасте? Как‑то прибавить оптимизма, смелости, воли и уверенности в себе такому, как я? Или уже безнадежно, конец?.. Николай Уважаемый Николай! Изменить отношение к жизни, пока жив, можно всегда, в любой миг. Вчитываясь в ваше письмо, вижу, что вы находитесь уже, можно сказать, в двух шагах от этого. Два ваших достижения. Во‑первых, вы поняли, что жизнебоязнь бессмысленна, что уход от рисков есть риск наибольший. (Экзюпери: «Кто не тратит себя, становится пустым местом».) Во‑вторых, желаете себя изменить, а это не каждому 50‑летнему в голову приходит, да и не каждому 20‑летнему – и в желании этом зреет успех… Две ошибки. Определяя себя детским словом «трус» и утверждая, что «жизнь просвистела мимо», вы только задалбливаете свой негатив, не прибавляя себе ни самопонимания, ни уверенности, ни оптимизма. Ваше отрицательное самоопределение и есть главная ваша ошибка. Еще одна: думать, будто «скорректировать отношение человека к жизни и к себе» – вопрос метода, техники, вмешательства извне некоего специалиста – что‑то вроде починки зубов. Нет, отношение к жизни и к себе – не тот зуб, который можно запломбировать или вырвать. Это сам человек и есть. И метод тут только один: выходить в жизнь – и жить – жить и чувствовать дальше… Есть стихотворение у Давида Самойлова с такими строками (по памяти могу слегка переврать): О, как я поздно понял, зачем я существую, зачем гоняет сердце по жилам кровь живую… И что порой напрасно давал страстям улечься… И что нельзя беречься, и что нельзя беречься! Эти строки поэт, прошедший солдатом великую войну, написал в вашем возрасте… Вот какой противовес себе‑прежнему – производный от вашего нынешнего самосознания – я бы предложил вам сделать отныне самопрограммой – своим Действующим Образом Себя‑нового. Я выбираю горение. Я выхожу из спячки. Я меняю самосознание. Доныне я выбирал уход от риска и отказ от борьбы ради самосохранения. Я избегал самоотдачи, избегал связанных с этим страданий, избегал боли. Это была ошибка – или, быть может, спячка моего духа, зачем‑то нужная. Я понимаю теперь, что был слишком занят самосохранением ради самосохранения. Я был зависим от своих отрицательных эмоций, слишком самозависим. Теперь мой дух просыпается и выбирает иное. На оставшийся отрезок моего жизненного пути, каким бы он ни был по продолжительности, я выбираю риск ради главного, самого ценного. Я меняю свой выбор. Я выбираю горение. А вот «ради чего» – «зачем я существую» – определить можете только вы, и это решает все – все выстраивает, всему дает смысл и реальность. В тексте вашего письма ничего нет об этом, но в подтексте угадывается… Сменить сверхценность «Самосохранение» на сверхценность «Самоотдача ради…» будет тем легче, чем трезвей осознается: терять‑то нам, как марксову пролетарию, кроме своих цепей, нечего. Ты ищешь смысла в жизни, но единственный ее смысл в том, чтобы ты наконец сбылся – а совсем не в ничтожном покое, позволяющем забыть о противоречиях. Если что‑то сопротивляется в тебе и причиняет боль – не заглушай ее, пусть растет – значит, ты пускаешь корни, ты выбираешься из кокона. Благословенны муки, рождающие тебя. (Экзюпери) Желаю вдохновения, а уверенность прилагаю. Это еще не весь ответ… Часто один мой читатель что‑то у меня спрашивает, а другой, не сговариваясь, отвечает – не ему, а себе самому – но впопад, в яблочко, хоть пересылай тут же письмо. Вот как раз такой случай. Пишет человек того же возраста, что и Николай. И жизненное положение примерно сравнимое, если не тяжелее… Лучше жалеть о том. что сделал, чем о том, что не сделал. «Я сильнее этой ситуации» В.Л.! Заочно знаком с вами более двадцати лет, со времен публикаций в «Знание‑Сила».. Хочу поделиться с моими коллегами – «самострадальцами» находкой, сделанной внутри себя не так уж давно. Много лет я расслаблялся (а конечно же, напрягался в попытке расслабиться), боролся с собой и людьми.. Но постепенно пришло понимание, что ключ к победе не в этом, а в собственном понимании жизни, соответствующем душе.. Сейчас я считаю, что жизнь, хотя и взаимосвязана во всем, состоит из отдельных практических ситуаций. Практическая ситуация ставит тебя перед конкретной житейской задачей. Ты заболел, а надо работать. Тебя ограбили, обманули, предали, а надо что‑то сделать, чтобы устоять, выжить, продолжиться.. В конкретно‑бытовом плане большинство таких ситуаций сильнее тебя, грубо сильнее – физически или финансово, физиологически или административно. Называется это на юридическом языке «форс мажор» – «сила превосходящая». Если бороться с «форс мажором» на его поле – бороться с людьми, бороться с собой – как правило, ни фига не получается.. Все психотехники для меня до сих пор были технологиями борьбы с собой или с другими. И вот пришло понимание, что каждая практическая ситуация обладает собственной энергией, силой развития или просто инерцией. И чтобы дальше жить, чтобы выстоять и развиваться – нужно быть СИЛЬНЕЕ СИТУАЦИИ, этой и следующей – сильнее морально, психически, сильнее душевно, духовно. Бороться с другими или с собой – не нужно. Если ты сильнее духовно – просто действуй спокойно, живи и действуй как Человек, Который Сильнее. Вся моя непутевая жизнь для меня тоже единая ситуация, в смысле житейском практически проигранная. Я неудачник по складу характера – всегда неуверенный, сомневающийся, завидующий и т. д. Ясно уже, что другим не стану – и все‑таки!.. Все‑таки – Я СИЛЬНЕЕ ЭТОЙ СИТУАЦИИ, я сильнее себя!! Сильно заболел пару лет назад, потерял возможность работать. Явственно вижу деревянный ящик перед собой – это дано судьбой. Но Я СИЛЬНЕЕ ЭТОЙ СИТУАЦИИ – не болезни, не немощи – это неизлечимо, а всей этой жизненной западни в целом – себя самого! Вот, хреново мне, подыхаю – а что делаю?.. С наслаждением изучаю английский язык. Вживаюсь в совершенно иные миры – Диккенс один чего стоит.. Зачем мне английский?.. А просто так для себя. Когда‑то мечтал изучить этот язык, потому что понравился Киплинг и «английский характер». И вот решил наверстать: ЛУЧШЕ ЖАЛЕТЬ О ТОМ, ЧТО СДЕЛАЛ, ЧЕМ О ТОМ, ЧТО НЕ СДЕЛАЛ. И что интересно: болезнь хоть и не уходит, но и не прогрессирует, хоть я ни пилюли за год не проглотил.. Разделяй и властвуй: дроби жизнь на практические ситуации и проживай, одну за другой. Жизнь, так разделяемая, все равно есть единое целое – одна неделимая Ситуация, в которую ты помещен не по своей воле. Но быть «сильнее по частям» для меня легче. Это уже формула не самовнушения, а мировоззрения, единственная моя действенная рабочая формула: Я СИЛЬНЕЕ ЭТОЙ СИТУАЦИИ, Я СИЛЬНЕЕ СЕБЯ! Хочется ещё немного поболтать с вами, потрепаться, помечтать и повредить, но я сильнее и этой ситуации.. Глава 12. Бог и вера внутривенно История одной паники Опять сдавила, грудь ночная мгла и смерть душе моей хребет сломала… Для воскрешенья нужно мне так мало: всего лишь взгляд, всего лишь жизнь дотла… Прижмись ко мне скорей, в объятье стисни – благодаренье нежности небес – отсрочку мы приравниваем к жизни: воскреснувший на миг – навек воскрес… С разрешения Георгия Дарина публикую фрагменты из нашей переписки тех времен, когда мы только что познакомились и Георгий по случаю поделился со мной некоторыми деталями своего вынужденного путешествия в заповедник страха… «Пойдём испугаемся» В.Л., спасибо за ваш ответ по поводу головной боли… Описываю, как Вы просили, свои злоключения. Семь лет назад я работал в Н‑ске. После гриппа, еще недовыздоровев, решил «полечиться» местным самогончиком, его тут хвалили. Стакана полтора хватанул – и… Через час, как выражается моя украинка‑бабушка, «зъихал з глузду». Бегал в панике, пёрли глюки… Жена отловила, увезла домой, дала чаю с медом, уложила в постель. Успокоился и заснул. На следующий день все забылось. Счел, что отравился. Наверное, так и было. Через два месяца на работе отмечали день рождения одного из сотрудников. Подняли бокалы… И вдруг, минут через пять, стало так страшно, так захотелось бежать, что понял: схожу с ума… Паника начала закручиваться по спирали. Работать больше не смог, проект не закончил. Паниковал 24 часа в день. Глотал транквилизаторы, по полдня лежал в теплой ванне. Стал бояться выйти на улицу, пойти в магазин, в гости… А когда ходил, в панике выбегал. Как ребенок хватался за жену… Переехали в Москву, к родителям. Это ничего не дало, даже хуже стало. Папа в тяжелые минуты обычно твердит: сам виноват, потому что идиот; мама этого не говорит, но все делает, чтобы оно так и было… …И настал миг, когда Внутренний Голос послал мне несколько простых и важных сообщений: В СТРАХЕ ТЫ ОДИНОК, В СТРАХЕ ОСТАНЕШЬСЯ ОДИНОК. ПОМОЩЬ СО СТОРОНЫ – ПЕРЕВЕРТЫШ, НАРКОТИК! ЧЕМ ОНА ДОСТУПНЕЕ, ТЕМ ПОТОМ БЕЗ НЕЕ СТРАШНЕЕ. ЕСЛИ ТЫ УМРЕШЬ, МИР УСТОИТ, А ВОТ ЕСЛИ УМРЕТ МИР, ПОГИБНЕШЬ И ТЫ ПОСЕМУ НЕ ВОЗВОДИ СЕБЯ В СТЕПЕНЬ ПУПА. СПАСЕНИЕ УТОПАЮЩЕГО – ДЕЛО МОЗГОВ САМОГО УТОПАЮЩЕГО. Внутри будто щелкнуло что‑то, и стал я для себя испытательным полигоном. Пошел по библиотекам, книжным магазинах, монахам, йогам – через панику, со страшным страхом – НО САМ, и вскоре же научился на панику внимания не обращать: пускай там себе колобродит, пускай закручивается, а мне по делам… Начал играть в «Пойдем испугаемся»: ходил по местам, где была паника, откуда бежал, – и вызывающе созерцал: что же произойдет, как поведет себя моя госпожа?.. А паника уже не бежала за мной – либо не появлялась вообще, либо прихрамывала с такой постной и вялой физиономией, что моей буддийской улыбки оказывалось достаточно, чтобы ее… Через год снова начал работать. Думал: мало на что гожусь после таких передряг, но согласился возглавить рекламный отдел газеты. Проработал больше двух лет. В газете начались проблемы, и у меня опять полез стресс. Тревога, давление, сверхчувствительность, постоянное головокружение… Не смог закончить проект, передал другому. Ушел в другую газету… Зачем это все рассказываю? Несколько дней назад поручили мне очень важный для газеты, престижный проект, который нужно сделать быстро. И вот опять суетливость, неспособность спокойно сосредоточиться – короче, снова зараза паника – теперь уже не такая всеохватная, но зато противная, гнусная, как гнойник… Умом понимаю: спокойно надо, спокойно. Сколько успеешь – столько успеешь. Всегда есть завтра, живи сейчас, и все остальное по фигу, по фигу… Чувства не слушаются, организм мандражит. Вы бы сказали «себе не веришь». Да, будто маленький ребенок опять боится чего то, и этот ребенок – я. Не слушает ребенок взрослого разумного человека во мне, не верит ему. Не верит, что он свободен, что на суету наплевать, что никто никому ничего не должен… Спасибо за то, что выслушали, хотя я решился сказать еще не обо всем, и вы это, наверное, просекли… Пещера Минотавра Георгий, я восхищен вашим опытом одоления паники. А нынешнее положение и причину возврата страхов можно определить одним хорошо нам знакомым словом. Зависимость – да! – зависимость! – образ жизни и состояние души! Вот проект поручили престижный, важный, ух какой важный. Вот пристегнули вы себя к этому рабовладельцу‑проекту, и погоняет он вами. В упряжке дергаетесь, удивляетесь, что Ребенок, который есть вы, не верит дяде, пытающемуся его обмануть… Не верит Ребенок, чувствует противоречие: гнать проект, а притом усиливаться не волноваться… Давайте честно. Если я выбираю для себя рабскую жизнь, значит, мне НЕ ПО ФИГУ – как меня будут оценивать, сколько заработаю… Я выбрал зависимость, я в азартной игре – а значит, столькото адреналина в крови обеспечено, такая‑то степень судорожностизажимности… Та пещера Минотавра, которая вскрылась однажды и обнажила звериную морду древнего ужаса, имеет дорожки, дверцы, окошки и щели, и все эти стежки‑дорожки, все эти щелки – суть наши зависимости. Организм – математически точен!.. Почти серьезное предложение: начинайте каждый рабочий день с двенадцатикратного громкого пропевания (можно под душем) ключевой фразы: Никому я ничего не должен, в том числе и прежде всех себе! Или ее положительной вариации а‑ля Халявин: Исполняясь духом благородным, гоню взашей привязок полк: я должен только быть свободным, но разве ж это, братцы, долг?.. Доктор палочкой взмахнёт… В.Л., спасибо за ответ, но я его не совсем воспринял. Со одной стороны, Вы правы: если сел в поезд на Одессу, то в Одессу и прибудешь. Но на поездах написано, куда они идут. А в жизни мы сплошь и рядом не знаем, куды едем! Зависим ли я?.. Разумеется, не отрицаю. Но знаю многих, зависимых гораздо больше, некоторые просто маньяки карьеры, денег и прочего хлама. Однако же далеко не все испытывают страхи, как я, и я сам раньше его тоже в такой степени не испытывал, хотя зависим был еще больше… Есть ли линейная взаимосвязь между зависимостью и страхом? Откуда вдруг вылез зверь?! …Мне кажется, что я сам управляю своей зависимостью от социума и его игр. Пытаясь стать свободным, прошел через разные эзотерические увлечения и вышел из них с убеждением, что ни одним нельзя увлекаться серьезно, иначе каюк либо твоему социальному статусу, либо крыше, либо тому и другому сразу. По одному учению, например, нужно быть отрешенным, сидеть с улыбкой и медитировать – искать высшую истину. Я из таких медитаций вставал и обнаруживал, что мне хочется пойти в пивбар и нажраться, хочется купить новые штаны – в медитациях их быстро просиживаешь – а где денег взять?.. И стал опять я нормальненьким конформистом. Не спорю – это держит в напряжении, это не позволяет собою заняться проникновенно, как надо бы. Когда сердце летит в тартарары, а в голове каша, когда страх хватает тебя нахрапом, глотаешь, ничего не соображая, таблетку или надуваешься пивом или смирновкой… Так в чем же проблема? – спросите вы. Чем можно тебе помочь в твоей добровольной болезни?.. С тех пор как я испытал тот первый ДИКИЙ, ПУСТОЙ, ЧЕРНЫЙ, ЗАГРОБНЫЙ, НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ страх, застрял он во мне на утробном уровне. Я хочу быть свободным от страха хотя бы в пределах убогой и серой среднестатической нормы. Хочу летать самолетом и ездить, хочу путешествовать и наслаждаться одиночеством так же, как и общением, – и не хочу паниковать, как животное. Признаюсь, есть у меня тайная вера, что панацея существует, что добрый волшебник взмахнет палочкой… Может быть, эта наивная вера и держит меня на моем уровне и не дает развить настоящую силу духа? Ежели так – стукните меня чем‑нибудь по башке, как дзенский учитель – может, впаду в просветление?.. После этого письма я послал ГИДу некоторые индивидуализированные варианты Парадоксального Метода и тонопластических упражнений. Попросил по мере занятий присылать мне заметки. Некоторые из них привожу, слегка сократив. Ступени страха: что помогает В.Л., по вашей просьбе описываю пережитые мной состояния страха в их грубо‑количественной, поступенной градации, от большего к меньшему, и делюсь скромным опытом личного противостояния. 1. Паника животная, дикая. Паника Грандиоза. Неуправляемое состояние. По неотвратимости сравнима с быстро нарастающим ураганом. Когда в первый раз это началось, у меня завибрировали грудная клетка и черепная коробка, и в такт им затряслись стены и потолок, заходил пол ходуном. Сердце колотилось о ребра, как подбитая птица, живот скрючило… В какой‑то миг осознал: «если не успокоюсь, умру». Начал сквозь судороги громко говорить с собой вслух: «Все хорошо… прекрасная маркиза!..» Хотел по имени себя назвать ласково и вдруг обнаружил, что забыл… Имя свое забыл!.. Расслабился, только прикоснувшись к жене. С тех пор стал замечать, как благотворна женская энергия. Помню, как однажды потом, в большом магазине, я вдруг запаниковал ни с того, ни с сего, остановил хорошенькую продавщицу и просто так, глядя в глаза, сказал: «Мне очень плохо. Я паникую. Знаете, что такое паника?..» И описал, как мог, свое состояние. Милая девушка обняла меня как ребенка, и мне показалось, что она выносит меня из огня… Что помогает? Бог и Непоколебимая Вера – чуть было не сказал «внутривенно». Где взять, если нет?.. 2. Паникус Обыкновенус. Страшно, трясет, хочется бежать… Но не бежать как‑то все же можно, и проскальзывает иногда тонкий кайф… Крупное состояние эта паника! Можно им «помечать» места, где его испытал, заносить эти пространства в «черный список» души, а потом себя презирать… Что помогает? Транквилизаторы: глотанул – и даже еще до начала действия, почти в тот же миг можешь начинать разжиматься… Действует Доктор Торобоан. Прими страх – как сказали вы, не бойся бояться. Впусти страх, предоставься ему, как женщина мужчине, пусть делает что хочет, проси даже, чтобы пожутче… Ну, страх, где же ты?.. 3. Тревога Сильнющая. В этом состоянии глаза выпучены, ищут «неприятеля». Напряжение в груди, частый пульс, мысли бросками… Но расслабиться, если уже вообще это умеешь, можно. Что помогает, кроме транквилизаторов, которые лучше не принимать? Йога и тонопластика. Мой способ: лечь в горячую ванну, вдохнуть, опустить голову под воду, выдохнуть медленно… Повторить… Я это называю «mind reset», по‑английски. Точно так же как мы перегружаем (reset) компьютер с Windows… Позволяю себе забыть, кто я такой. Хорошо!.. 4. Тревожность Обычная Состояние совершенно банальное и управляемое. Что помогает? Движение, дыхательные упражнения, тонопластика. Любое положительное сосредоточение, хорошее отвлечение. Хорошая музыка. Хорошая женщина. Друг. Алкоголь, но лучше не надо… Особые признаки Страха‑сына …На первом же этапе своих опытов по призыву паники я сделал важнейшее для себя открытие. Любой страх внутри не один, их по меньшей мере два: страх первый и страх второй, страх первичный и страх вторичный. Страх‑отец и Страх‑сын. И вот понял я, что именно страх вторичный, Страх‑сын и преобразует страх в панику! – Ибо дебил. И убедился: как раз он, Страх‑страхов‑сын, сдувается как воздушный шарик, если ему по методу ПаМС дать по мозгам: ну‑ка на, жри меня!! – А его начинает рвать… Вера‑мама и Вера‑дочка …Стоя однажды в очереди в кассу магазина, я пытался унять Тревогу Сильнющую, уже перелезавшую через забор в огород Паники… Вдруг подумалось: "А что вот если вместо того, чтобы обращаться к Панике – давай, мол, милая, приходи, я тебя так люблю – что может сработать, но вдруг и… Что если поверить, просто поверить: ВСЕ ХОРОШО Просто так, просто без доказательств? Не получается. А почему?.. Да боюсь же я, да боюсь поверить, боюсь! Вот как страх‑то загородил меня всесторонне!.. Ага! – думаю. И тут пришло озарение. В голове картинка: черная спираль, вроде известной уже каждому школьнику спирали ДНК. Посредине спирали белое пятно, а на нем стрелки‑указатели в противоположные стороны, с надписями: «к панике» и «к покою». Все черное, в обе стороны – это страх, страх – но ведущий в разные свои степени, к полюсам… Есть, стало быть, путь из зоны на волю – туда, к покою, но он закрыт, забит страхом… Как же пройдем, как вырвемся?.. А вот как: поверим авансом! Поверим хотя бы ради эксперимента, ради проверки… И вот я уже ПОВЕРИЛ, ЧТО МОГУ ВЕРИТЬ. И отпустился. Разжался. Так новое мое упражнение «Вера Вере» сработало в первый раз, и родила Вера‑мама свою Веру‑дочку, и отступил от нее Страхов‑сын в большом обалдении… У Христа за пазухой Чем пристальней созерцаю события в своем теле и мозгу, тем ясней вижу, какой страх подонок, какой гад. Сам себя нагнетает. Сидит в подсознании тихой мышкой и вдруг выскакивает с диким воплем: «ага, не ждали!..» Потакать сволочи нельзя. Поддался – отступил, убежал – накормил гада, и он сразу окреп, обнаглел… А обманывать можно. Мой кот Макс делает это так: если страшно, залезь под одеяло Эту практику он начал еще малым котенком – прятался в моей кровати от старого пса Джоя, который его пугал. И теперь, если провинится в чем‑то – украдет котлету со сковородки или накладет на письменный стол – застуканный, тут же дует в это убежище, залезает под одеяло и попадает в другой мир… Здесь хорошо, здесь надежно!.. Вытащить, наказать – рука не поднимется. В моей кровати он как у Христа за пазухой. И я могу эту заповедную норку у себя отыскать – не в постели, так хотя бы в душе… Комната страха …В наших головах много комнат. Есть Комната Работы, есть Комната Любви, Комната Боли… Есть и Комната Страха, она же – пещера Минотавра. Устроена так: дверь огромная, отверстая, а как внутрь попадешь – сразу хоп! – запирается, и оказываешься в темноте, в мышеловке. Сиди, дрожи… Адреналиновых Дел Мастер вроде меня в эту комнату бегает то и дело, как дизентерийный больной в туалет. И не так уж важно, есть ли на самом деле опасность, важен ритм беганья, соблюдать надо… Поскольку поменять свою адреналин‑химию – задача громоздкая, можно пойти в обход: на пути в комнату страха ставить дежурный пост с Вероймамой и Верой‑дочкой – чтобы проверяли входные билеты – реальность опасности; находясь внутри, пусть даже в полной тьме, процарапывать, пробивать окошки на волю… Это лишь образы, разумеется, личные художества, но они помогают. Теперь, например, залетев в панику, я уже не просто дрожу‑мандражу – нет, я решительно представляю себе черную, но хрупкую стенку Комнаты Страха, где я уже сижу, и я начинаю ее дырявить, сверлить припасенной заранее, еще в предыдущих посещениях, электродрелью «Левикананда». В моей Комнате Страха всегда есть чем заняться… Когда забываешь, что здесь бояться надо – вдруг – появляется свет! Глава 13. У врат Всебытия Телесные страхи и страхи пространств Страх смерти: как победить ГИД – Владимир Львович, я, как вы знаете, паникер, ипохондрик, но, глядя вокруг, убеждаюсь, что еще не самый большой. Среди моих знакомых, людей, казалось бы, не больных, многие мучаются страхами за здоровье, боятся болезней, боятся боли, боятся смерти… Трое боятся за сердце. Один, правда, перенес инфаркт. А у других, еще молодых, все в норме, и тем не менее… – Парадокс закономерный. Хотя и верно «что имеем, не храним – потерявши, плачем», все же больше боятся болезней, боли и смерти люди здоровые. Которым есть, что терять… А больные боятся меньше и потому нередко кажутся здоровым героями. – Да, знаю таких пятерых… Двоих уже нет. До болезней были трусишками вроде меня. А когда серьезное началось, словно переродились… – Страхи относятся к миру потемков. Когда знаешь – светлеет, призраки умирают… Лао‑цзы сказал: «Не боль страшна, а ее ожидание, и не смерть, а лишь мысль о ней. Мудрый не ждет, ибо ждет всегда». – Превосходно. И что ж зазря мучится наша мнительная братия? – Работает над ошибками… Давайте научимся за него бояться… Крупная ветвь естественных страхов – страхи телесные – очень близки к «стволовому» страху смерти. Страхи за здоровье составляют среди них изрядную толику. И страх за сердце, кардиофобия, – штука довольно частая, особенно у тех, кто живет в хроническом дефиците движения. Говорить, что страх этот не помогает, а лишь вредит, что нужно разрабатывать сердце движением – таким пациентам, как правило, бесполезно. Ленивое и тревожное сердце живет короче, даже если здорово, а деятельное и веселое, даже если больное, само себя лечит и продлевает. – Что же вы делаете с такими больными?.. – Ну вот, например, Р., перенесший инфаркт в довольно молодом возрасте. Страдал «оправданной» кардиофобией, но и его врач‑кардиолог, и я, психотерапевт, видели, что он мог бы двигаться больше, живее, что это необходимо. Барьер страха удалось снять. Сначала Р. стал ходить в умеренном темпе, потом быстрее, потом очень быстро, потом бегать… Теперь с прекрасным самочувствием приближается к семидесятилетию. – Страх сняли внушением? – Да, но лишь после присоединения: «Бояться за сердце нужно. Давайте научимся это делать!» – И человек убедился, что бояться ему нечего? – Для чего же врать себе, что бояться нечего? Человек убедился: с боязнью можно работать, можно ее уменьшать, можно забывать… Уже жизнь! Научимся себя слушать – В борьбе за жизнь побеждает активный? – Всегда – но только чутко активный. Спортсмены довольно часто умирают от перегрузок. Многие бодряки преждевременно уходят на тот свет изза того, что не умеют себе внимать. Телесно отупевшие трудоголики загоняют сердце в инфаркт и иногда даже не чувствуют самого инфаркта… – Нужно к себе прислушиваться?.. – Нужно учиться этому Самовнимание тревожное, боязливое, называемое ипохондрией, помогает только болеть. Внимание к себе должно быть доверительным, а обращение к сердцу – любовным. – Пример можно? – А.Н. написала мне письмо в возрасте 60 лет. Разумный, душевный, ответственный человек, глубоко все переживающий. У таких женщин чаще иных бывают сердечные срывы… В.Л., восемь лет назад у меня начался диабет, в 55 лет – тяжелый инфаркт, через три года – еще один. В больнице я поняла, что должна стать другим человеком, переделать себя, если хочу жить и не быть в тягость близким. По образованию я филолог, по работе редактор, так что «не от хорошей жизни» засела за книги по диетологии и натуропатии. Постаралась понять, о чем пишут в своих трудах Шелтон, Брэгг, Роджерс и др. Прочла кое‑что из йогов, прочла вас.. Составила себе программу естественного оздоровления, которой и следую. Во многом пришлось нарушить каноны «официальной медицины». Не ем животных белков, освоила дыхание йогов, некоторые асаны. Прошла два курса лечебного голодания. Результаты: ушел диабет, вес с 93 кг снизился до 73. Исчез кальцинат аорты. Были камни в желчном пузыре и страшные приступы – теперь нет, давление 120/70, не отекают и не болят ноги.. Делаю все по дому без устали, помогаю воспитывать маленькую внучку. У меня хороший муж и добрые дети, которые меня поддерживают. Но., все же осталась при мне стенокардия. И даже как‑то мучительней и обидней стала она в последнее время. Сильных приступов нет (уже почти год не держала во рту нитроглицерина), но в редкие дни я могу свободно ходить по улице не останавливаясь. Через каждые 50‑100 шагов – внезапный страх смерти, а вслед за ним слишком хорошо знакомый сердечный «зажим».. В последнее время я потеряла дух, опору в борьбе за здоровье. Видно, причина приступов уже не в физиологии, а в психике. Я боюсь оставаться дома одна и в одиночестве выходить на улицу. Кажется, при ходьбе растягивается и вот‑вот лопнет рубец на сердечной мышце.. Память тела о боли, о приближении к смерти? А может быть, память души?.. А.Н. А.Н., ваше письмо меня обрадовало и вдохновило, вы молодец, и для вас возможно гораздо большее. Стенокардия, пока остающаяся… Да, это память – и органическая, тканевая, и психическая, душевная. Сердце просит себя поберечь. Но и не только поберечь – еще и поддержать разумным усилием, еще доразвить, дораскрыть возможности… И не только сердца! Дух вы не потеряли, дух ваш при вас – он вытащил вас из погибели, из инвалидности, дал силы начать новую жизнь – укрепил на земле, а сейчас ищет новую опору для взлета уже в другое пространство… Пройти сквозь страх можно. Хотите – пройдемте вместе. Уверен, все будет хорошо! Добрая память ГИД – Чего же не хватало такой сильной женщине, чтобы жить полноценно? ВЛ – «Сердечный страх» повергал ее в депрессию – а депрессия сердцу не помогает… – Как вы с А.Н. работали? – Встретились, принялись действовать… Внушением помогал входить в глубокое расслабление. Внушал чувство тепла в теле – для расширения сосудов, и каждый раз она понемногу училась делать это сама, все увереннее… В аутотренинге одно из ключевых упражнений – успокоение сердца самовнушением: «Мое сердце бьется ровно, спокойно… Сердце всегда спокойно…» К этому мы и шли, но сердце сперва не затрагивали – обходили стороной, продвигая внушенное чувство тепла все ближе к нему – левая рука, левая лопатка, левое подреберье… Полгода работали по программе «Добрая Память». – Что это такое? – Память о хорошем, добром. О лучшем в жизни. – Противоположность злопамятству? – Точнее не скажешь. Если можно вспоминать злое, плохое – и даже усиливать эти воспоминания, растравлять себя злом, наполняться им – то почему же нельзя делать то же – с добром?.. Можно, и оно стоит того стократ. – Да, но это у нас как‑то не принято. Нет даже слова такого «добропамятство», а «злопамятство» – есть. Нет культуры благодарности жизни. – Вот по мере возможности и приходится ее создавать, верней, воскрешать… Память – след пережитого. Воспоминание – оживление следа, вскрытие запечатанного, развертка и воспроизведение – как показ киноленты. И вот уже начинается перевод воспоминания в состояние – возвращение, воскрешение пережитого на уровне психики и физиологии. Есть память у тела. Есть она и у сердца… Пользуясь элементами гипнотехники и с большой помощью музыки мы с А.Н. старались переживательно вспоминать лучшее из ее жизни – те состояния, когда в груди было чувство приятное, когда сердце работало легко, радостно, когда свободно дышалось… Постепенно пробудили добро к жизни – А.Н. почувствовала себя гораздо увереннее, стала смелей двигаться, ходить все быстрее и дольше, играть в бадминтон, встала зимой на лыжи… Сейчас ей уже 80, и она здоровее, чем была в 60. Пятачок безопасности Страх смерти, удушающий страх… Мучаясь этим в свои плохие времена, а в хорошие стараясь помочь множеству страдальцев, я долго не мог добраться до корневой сути, до основания… У кого‑то в недавнем или далеком прошлом – эпизоды действительной угрозы: сердечно‑сосудистые кризисы, травмы и шоки. Но тот же парадокс: чем серьезней, чем ближе был человек к смерти – тем меньше, как правило, остаточный страх. Иногда всю драму многолетней танатофобии (танатос – погречески смерть) провоцирует какая‑нибудь случайная дурнота или просто – узнал, услышал: с кем‑то произошло… Страх «этого» (танатофобики боятся и самого слова «смерть») и признаки‑ощущения обычно меняют порядок следования на обратный. Не признаки «приближения» вызывают страх, а наоборот!.. ГИД – Вот именно, у меня точно так… ВЛ – Потому‑то многие быстро доходят до «страха страха» – отгораживаются ото всего, что может вызвать хоть малейший намек… Сосредотачивают всю свою жизнь на пятачке условной безопасности. «Борьбой за здоровье» лишают себя здоровья, «борьбой за жизнь» отнимают жизнь… Была у меня пациентка, еще далеко не пожилая женщина, восемь с лишком лет прожившая в паническом ожидании смерти. Началось с эпизода головокружения и предобморока на улице, стала бояться открытых пространств – это называется агорафобией – и перестала ходить по улицам одна, только в сопровождении. Через некоторое время в душном метро, во время технической остановки поезда между станциями тоже стало нехорошо – сердцебиение, дурнота, страх смерти… Ничего катастрофического не случилось, вполне живой добралась до дома, но с этого дня стала бояться уже и закрытых помещений – транспорта, лифта – присоединилась, медицински говоря, клаустрофобия. Бросила работу. А вскоре скоропостижно скончалась от сердечного приступа одна пожилая родственница. После известия об этом у пациентки началась неотвязная боязнь смерти. Буквально привязала себя к домашнему телефону, чтобы в любой миг можно было вызвать «скорую». Но однажды случилось так, что все родные разъехались, верный заботливый муж слег в больницу на срочную операцию, а телефон целую неделю не работал – стряслось что‑то на АТС. За это время больная выздоровела. Вдруг сама явилась ко мне сияющая, с бутылкой, с цветами. «Доктор, я в полном порядке. Больше ничего не боюсь». – «Позвольте, но как же так?» – «А знаете, когда уже совсем не на кого надеяться, то остается только либо помереть, либо выздороветь. Мой организм выбрал выздоровление. Оказывается, он был симулянтом. Но я об этом не знала…» Вот тебе на, думал я. А я‑то, тупоголовый, почти полтора года промучился – убеждал всячески, гипнотизировал, пичкал лекарствами, пытался вытаскивать чуть не силком на прогулки – казалось, вот‑вот, еще одно усилие… – Такие пациенты не поддаются гипнозу? – Наоборот, поддаются со всем возможным усердием, входят в самые глубокие трансы. Только вот лечебные результаты предельно скромны. Повышенная гипнабельность – оборотная сторона медали совсем иной… Подсознательно танатофобик желает не вылечиться, а только лечиться, лечиться, бесконечно лечиться. Вот почему так трудно, долго и нудно лечатся и клаустрофобии, и агорафобии, и всевозможные ипохондрии. Как ни посмотришь – рядышком с таким пациентом или пациенткой находится кто‑то дееспособный, заботливый и послушный – супруг или родитель, верная подруга или доктор… Внутри у этих милых и, кажется, вполне разумных созданий сидит, неведомо для них, вампиричный младенчик – слепой вроде бы, но и страшно зоркий – мертвою хваткой моментально вцепляющийся во всякого, кто подаст им хотя бы малейшую надежду на иждивенческую, халявную безопасность. – Да, знаю и по себе: под предлогом боязни смерти очень удобно прятаться и от жизни. Сама твоя «должность» больного страхом и оказывается пятачком безопасности. С вами такого, наверное, не бывало. – Зря так думаете, я не герой. Пережил и ужасы «приближения», и кошмарную унизительность страха, похожего на судорогу утопающего, тянущего ко дну своего спасителя. Нюанс в том, что спаситель этот не кто‑нибудь, а ты сам… «Смертность стопроцентна…» – Что помогало в такие моменты? – Как и при всех страхах, Доктор Торобоан. Роль такового сыграл для меня, помню, однажды мой друг Юлий Крелин, хирург и превосходный писатель. Встретились мы случайно в московском Доме писателей. Сидели в фойе, болтали. Вдруг резко мне поплохело, почувствовал, что вот‑вот… (В то время действительно болел сильно.) Я не сказал ни слова, но Юлик сразу увидел мое состояние и кого‑то послал принести воды. Пока несли (мне показалось, что вечность), сказал, улыбнувшись: «Что, прихватило? Не трепыхайся. Смертность же стопроцентна, сам знаешь». – «Ага… Это ты меня психотерапевтируешь, да?». – «Ну… И себя впридачу». Ухмыльнулись оба, и сразу же я почувствовал себя на чуть‑чуть увереннее – этого оказалось достаточно, чтобы мозг успел отдать сердцу команду «Держаться», и что‑то во мне спружинило и пошло вверх – как поднимается в отчаянном усилии рука армреслингового бойца, уже почти припечатанная… С этого дня, прямо с этой минуты пошел на поправку. Вот такая польза всего лишь от напоминания общей Истины и того, что ты не исключение из нее… – Насчет Истины буду с вами спорить, но сперва хотел бы спросить: а сейчас вы смерти боитесь? – Вот прямо сейчас?.. Нет повода. – А если бы был?.. Какой‑нибудь приступ… – Наверно, боялся бы, если бы успел испугаться. Или если позволил бы себе это. – Мысль о неизбежности смерти не вызывает у вас ужаса, не расстраивает, не угнетает?.. «Мудрый всегда готов» – к вам относится? – Это не про меня, я – человек, всего лишь кое‑что знающий благодаря профессии. В отношении к смерти, равно как и к боли, к страданию, действуют обычные человеческие защиты. – Какие? – Забвение, вытеснение. О смерти не думается, даже если есть основания. Не пускается эта мысль в сознание – что‑то ее отталкивает, даже если добросовестно стараешься думать и понимаешь: надо… А если все‑таки думаешь, то чем больше – тем, как ни странно, спокойнее… Природа, при всей жестокости, довольно гуманна. Как еще Гиппократ заметил, долгое страдание не бывает сильным, а сильное не бывает долгим. А сверхсильное страдание, околосмертное, либо протекает вообще за гранью всякого восприятия, как, например, при болевых шоках с отключкой, либо очень быстро и хорошо забывается, как родовые муки… Двум не бывать… – Что еще вам помогает от страха смерти? – Работа. Музыка. Дети. Память и размышление. Природа. Любовь… И в придачу все человечество, размышляющее о смерти с тех пор, как обрело дар размышлять… Экклесиаст, Марк Аврелий, Будда, Хайям, Монтень, Вивекананда, Ауробиндо, Толстой, Бердяев, Семен Франк, Владимир Соловьев, Януш Корчак, Александр Мень… И Спиноза, и Пушкин… – «Философствовать значит учиться умирать», это и я себе повторяю, но туго выходит… – А у кого не туго? Это ведь уже запредельная задача, всежизненная. В числе первейших моих докторов – великий Сенека. В «Письмах к Луцилию» о смерти все сказано почти исчерпывающе и так, что вместо бессмысленного восстания против неизбежного воцаряется в душе мир. Уходят страхи – чего бояться если и смерть не страшна?.. – А я сомневаюсь, что страх смерти – отец всех страхов. Маяковский смерти не боялся, а микробов боялся, насекомых боялся, имел еще кучу бзиков, был одержим чувством вины и совершенно детским боязливым тщеславием… – Кто же сказал, что детки всегда послушны папаше?.. Все норовят жить собственной самодовлеющей жизнью. Страх смерти часто приходит к нам просто от нечего делать, а при явных угрозах жизни дрыхнет, как глухой пес. – И все же – его можно преодолеть? – Страх смерти не «преодолевается», а переодевается в праздничные одежды духовности – не какими‑то особыми усилиями, а дозреванием. Посильным додумыванием того, о чем не думается, как ни стараешься, а то вдруг думается поневоле… И от чего так хочется убежать обратно в бездумье… Окуджаве посвящается Почему‑то легче, если узнаешь в горе чужом горе свое. Мачеху‑злодейку‑судьбу не проклинаешь, можно даже греться возле нее. Да, такое вот у всех одинаковое горе. Да, вот такая неизбывная беда. Ворон по латыни кричит: Мементо Мори! Королек не верит: Неужели Никогда?! Телом и вправду все в коробочку ложимся, а душа‑то любит побродить, погулять. Ну куда ж мы денемся, куда разбежимся? В новое оденемся и встретимся опять… Из Вечности в Вечность – Итак, вы понимаете пользу как Истину? – С уточнением: Истина полезна всегда, но польза не всегда истинна. – Ну так вот: доктор Крелин, по‑моему, сообщил вам вовсе не Истину. Со стопроцентностью смертности я категорически не согласен. Факт смертности не всеобъемлющ. Еще не доказано, что умирать обязательно, не доказана неизбежность смерти. – Хотел бы с вами согласиться. Аргументация?.. – Я читал о некоторых выкладках палеоантропологов. Число людей, живущих сейчас на Земле, примерно равно числу умерших за всю прошедшую историю нашего вида. Умерла, стало быть, только часть из рожденных, некая часть. Умрут ли и все остальные? Это ведь ещё не известно. – Но на основании прошлого опыта… – Опыт – большой прогнозист, но еще больший гипнотизер. Не вы ли писали, что мы живем под гипнозом реальности? – Я, кажется… – Но не полной реальности, заметили вы. Часть посуды побита – надо ли верить, что непременно побьется и вся остальная?.. Часть родившихся умерла, остальные живут. Смерть относится только к прошлому. Почему мы должны думать, что как было раньше, так будет и дальше?.. – Так думать мы не должны. Солнце тоже не должно восходить. И умирать мы не должны, а приходится. – Что ж, что ПОКА приходится?.. До времени космических полетов все предметы, отрывавшиеся от земли, падали обратно лишь потому, что не было средств вывести их за пределы земного тяготения. Когда я увидел на экране состояние невесомости в космическом корабле, сразу ёкнуло: это ведь прообраз бессмертия, его физическая метафора!.. Неужели вы не верите, что бессмертие неизбежно? – Насчет тела от надежд воздерживаюсь, зато вера в бессмертие души для меня уже не вера, а знание… Бессмертен, следовательно, существую?.. – Вот как?.. В таком случае предъявите свои аргументы вы. В свое время вас жучили за идеализм, за ненаучный подход к психологии… – Касательно психологии – сиречь душеведения – у меня была давняя шутка, что это наука, изучающая небытие своего предмета. На самом же деле я был и остаюсь приверженцем самого строгого научного подхода ко всему на свете, и к душе в первый черед. Наука есть гигиена веры – честность ума перед собою самим. Знание, знающее о своем незнании. Искусство предполагать. О жизни души вне тела можно только догадываться. Но сама суть, логика вопроса такова, что, отрицая эту возможность, мы отрицаем и душу. Если души нет, а есть только смертный мозг, работа которого называется психикой (психэ – по‑гречески душа), то в чем отличие психотерапевта от автомеханика?.. Если я не допускаю и мысли о возможности некоей жизни после исчезновения тела – мне просто нечем и незачем помогать людям, которые потеряли близких или сами страшатся смерти. А факты бессмертия души у меня есть. Личные факты. У врат Всебытия: встреча с Вангой В начале восьмидесятых я выезжал в Болгарию, консультировал там. У друга моего пациента по счастливой случайности оказалась возможность свозить меня к великой ясновидице, прозорливице Ванге – обычно к ней в очереди годами стояли… Приехали в маленький приграничный городок Петрич, где Ванга жила и принимала народ. Спутник предупредил меня, что накануне встречи, ложась спать, следует положить под подушку два куска сахара. Я не стал спрашивать зачем – уже знал: обычные деревенские знахари часто требуют от своих прихожан то же самое – сахар за ночь будто бы впитывает содержание души… Это внушило мне некоторый скепсис, но все же на сахаре добросовестно выспался. Решил Вангу не спрашивать ни о чем, пойти просто пообщаться, поговорить, а там уж как выйдет… Утром, отправляясь на встречу, завернул кусочки сахара в бумажку, бросил в карман, а вдобавок прихватил большущий букет цветов, который мне накануне вечером вручили на встрече с местными учителями; букет этот тоже провел ночь у моего изголовья… И вот мы у Ванги, в маленьком деревянном домике, в тесной комнатке, где ничего нет, кроме диванчика, нескольких стульев и большой мусорной корзины. Передо мною невзрачная крошечная старушка с незапоминающимся лицом. Голова повязана платочком. На глазах бельма. Смотрит, как свойственно слепым, куда‑то чуть в сторону… Держится очень прямо, откинуто. Движения непредсказуемы, резки – видно, повинуются каким‑то внутренним импульсам… И девически молодой, высокий, певучий голос, звучащий будто не из этого сухонького тельца, а откуда‑то сверху, с ближайшего неба… Сразу я вдруг ощущаю необычайную легкость и удивительное спокойствие. Будто всю жизнь тут нахожусь, и будто у меня нету тела – о его наличии напоминал лишь озноб с «мурашками» между лопатками… Я положил Ванге на колени свой сахар вместе с букетом цветов. Сахар она с пренебрежением отбросила, а букет стала молча ощупывать… Наконец внятно говорит (по‑болгарски, была рядом переводчица, но и так понятно): – Вижу Елену… Вижу Марию… Кто это?.. И сама же отвечает: – Это мать твоя… И бабушка… Твои ушедшие родные женщины пришли с тобой через эти цветы… Мою маму звали Еленой, а бабушку – Марией. Знать этого Ванга не могла ниоткуда, кроме… В следующие минуты мне стало ясно, что она общается с душой мамы, с живой душой – и сейчас, и на протяжении всего времени ее жизни: – Твоя мама родилась не в России… Слышу… Слышу французскую речь… Мама родилась в Бельгии, в Антверпене, в детстве слышала вокруг себя фламандский и французский говор, бабушка и дедушка говорили пофранцузски… И этого Ванга знать не могла никак, да и я сам не вспоминал бог весть как давно, успел почти позабыть… – Мать просит тебя никогда не ездить в Ленинград… В Питере я до того бывал часто, там у меня полно родственников и друзей… Почему вдруг?.. В питерской сырости я, правда, заболевал пару раз… Но не ездить совсем, никогда?! Я не стал ничего уточнять и просьбу мамы, переданную через посредство, которому я не могу не верить, пока выполняю послушно. – Мать просит, чтобы ты бросил курить… Чтобы диету соблюдал… Береги живот!.. И тут Ванга, бабулька не шибко грамотная, произнесла непонятно откуда известный ей медицинский термин «панкреас» – поджелудочная железа. Курить мне действительно нельзя было по многим причинам. И все точнехонько насчет живота: не без помощи хронического никотинового отравления у меня дважды повторялся панкреатит, от которого я чуть было не отправился на тот свет. И еще было несколько заботливых просьб и вопросов, которые могла задать мне только мама… Потом Ванга вдруг заговорила от себя: – Скоро будешь много работать с детьми. И освоишь две новые науки… Не знаю, внушение ли, или по логике жизни – сбылось: больше и больше стал принимать детей, написал книгу «Нестандартный ребенок», после которой детско‑родительский поток стал потопом… Что касается «двух наук», то не знаю пока точно, что имелось в виду. После этой встречи я продвинулся в игре на рояле и сочинении музыки, компакт‑диск выпустил. И стихами начал заниматься серьезнее… – С Вангой ваше общение на сем и закончилось? – Была потом еще встреча, когда Ванге кое в чем помог уже я, врачебно, по части головных болей. И еще случай телепатической, иначе не назовешь, связи с нею… Рассказывать ли? – Обязательно. – Примерно через полгода после поездки в Болгарию, в Москве, зимой, в течение десяти дней у меня зверски болела правая половина лица. Думал – невралгия, простуда, пытался лечить – без толку. И вот случайно ударил ложкой о зуб – и понял: от зуба… Бывает такая коварная разлитая зубная боль, которую сразу не распознаешь. Побежал к врачу. Зуб пришлось срочно удалить. Возвращаюсь домой – в почтовом ящике письмо из Болгарии. Пишет Беляна, переводчица, которая была у Ванги (мы обменялись адресами): «Владимир, вчера я была у Бабушки (так звали Вангу свои – В.Л.), и она вдруг вспомнила о вас и вошла с вами в контакт. Высказала обеспокоенность состоянием ваших зубов. Бабушка сказала, что вам надо срочно заняться своими зубами, обратиться к врачу…» Я посмотрел на дату отправки. Письмо шло ровно десять дней. Храню его как документ чуда… – В чем же убедила Вас встреча с Ватой? – В том, что есть Великое Там – есть Всебытие, пусть и в непостигаемом для нас‑здешних виде. Есть связь ушедших и живущих, все продолжается… Когда знаешь это, неизбежность смерти легко принять как ПРОДОЛЖЕНИЕ ЖИЗНИ В ЦЕЛОМ. Когда осознаешь Путь из Вечности в Вечность как жизненную сверхзадачу – основной ценностью становится радость познания, восторг духа. А ценность здоровья и прочих благ делается относительной и служебной: да, хорошо – но как самоцель абсурдно. Прощание с телом и принятие Пути – вот чему учится душа в жизни, сколько бы ни продлилась… А мое лекарство вылечивает не один недуг, а все сразу, вот оно: презирай смерть! Сенека В сказаниях всех народов мира есть образ богатыря, побеждающего чудовищ. У русских это Садко, Илья Муромец, Георгий Победоносец. У древних греков – Геракл, у евреев – Самсон, у ассирийцев – Гильгамеш, иногда изображаемый побеждающим страшного льва, поднятого над головой. Все это прообразы победы человека над страхом. Особо символичен последний, двенадцатый, самый трудный подвиг Геракла. Чтобы одолеть непобедимого великана Антея, ему пришлось оторвать его от его матери‑Земли, богини Геи, – поднять и задушить в воздухе, над собой. Так же поступает и Гильгамеш. И нам с вами, чтобы победить свой страх. Нужно оторвать его от почвы, от корня и от ствола всех страхов – от страха смерти. А этот страх теряет свою силу, когда постигается ВСЕЕДИНСТВО ЖИЗНИ. |